25 апреля 1945 года
«25 апреля разведывательные дозоры 69-й дивизии 5-го корпуса встретили на Эльбе подразделение 58-й гвардейской дивизии Красной Армии. Эта встреча состоялась в Торгау… 5-й корпус, как и 7-й, участвовал в первоначальной высадке на побережье Нормандии, и казалось справедливым, что войска одного из этих корпусов первыми встретили и установили контакты с Красной Армией и завершили расчленение Германии. По мере нашего продвижения через Центральную Германию проблема связи с русскими войсками приобретала всё более важное значение. Неотложные вопросы уже не были связаны с большой стратегией, а носили чисто тактический характер. Одна из основных трудностей заключалась в опознавании друг друга…»
Дуайт Дэвид Эйзенхауэр, Верховный главнокомандующий экспедиционными силами союзников
25 апреля 1945 года на реке Эльбе близ немецкого городка Торгау (как гласит официальная версия) встретились подразделения 69-й пехотной дивизии 1-й американской армии и 58-й гвардейской стрелковой Красноградской Краснознамённой дивизии 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта. Сделанный корреспондентом журнала LIFE снимок советского и американского офицеров, пожимающих друг другу руки, моментально обошёл многие печатные издания всего мира. Смущённые улыбки второго лейтенанта армии США Уильяма Робертсона и лейтенанта Красной Армии Александра Сильвашко становились новым символом близкой победы над фашизмом. Однако не их фоторукопожатие было самым первым на Эльбе…
Военно-политическое значение, да и общий антураж долгожданной встречи авангардов советских фронтов и союзных армий на заранее условленном рубеже обсуждались много и заранее, среди фронтовиков и на самом высоком уровне. Постановления Ставки Верховного Главнокомандующего для командующих войсками 1-го, 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов начала апреля 1945 года требовали «подготовить и провести наступательную операцию с целью овладеть столицей Германии г. Берлин и не позднее двенадцатого-пятнадцатого дня операции выйти на р. Эльба».
16 апреля, когда 9-я американская армия под командованием генерала У. Симпсона уже достигла этой водной преграды в районе Дрездена, Красная Армия только-только начала масштабное наступление на Берлин. Данный Симпсону недвусмысленный приказ главнокомандующего экспедиционными силами союзников в Германии требовал дожидаться подхода советских войск к Эльбе. Решение генерала Эйзенхауэра об остановке наступления не могло не иметь свои веские основания: по самым скромным предварительным подсчётам, возможные потери союзников в случае штурма Берлина грозили составить более 100 тыс. человек. К тому же по итогам Ялтинской конференции столица рейха всё равно должна была войти в советскую зону оккупации. В общем, определённый 21 апреля по согласованию между Эйзенхауэром и начальником Генштаба генералом армии А. Антоновым рубеж встречи союзных армий прошёл для Красной Армии по реке Эльба, а для американских войск – по реке Мульде, протекавшей несколько западнее.
В предвкушении исторической встречи предусмотреть планировалось все возможные нюансы и неожиданности. В директиве Генерального штаба об установлении разграничительной линии между союзными войсками, в частности, указывалось, что в целях скорейшего разгрома и ликвидации врага, сообразуясь с оперативной необходимостью, советские войска будут проводить свои операции ВНЕ зависимости от установления зон оккупации, оговоренных союзными соглашениями. После контакта с союзниками советским офицерам предписывалось немедленно устанавливать связь с войсковым командованием, определять временные тактические разграничительные линии, в пределах которых и продолжать ликвидировать очаги германского сопротивления. Во избежание же крайне нежелательных конфликтов и боестолкновений между дружественными армиями ещё 20 апреля 1945 г. (естественно, после согласования с союзниками) вышла в свет специальная директива Ставки Верховного Главнокомандования об установлении особых знаков на вооружении и сигналов для опознавания друг друга. По этому документу, советские войска должны были обозначать себя серией красных сигнальных ракет, англо-американские союзники – зелёных. Кроме того, танки передовых частей Красной Армии маркировались хорошо заметной белой полосой вокруг башни по её середине и крестом на крыше; союзники, соответственно, определялись по белым пятиконечным звёздам в белом кругу.
Интересно, что легендарное русское гостеприимство на время проведения будущих «дружеских встреч» жёстко регламентировалось специальными инструкциями политотделов и СМЕРШа. Так, в одной из директив командующего войсками 1-го Белорусского фронта говорилось:
«При встрече наших войск с американскими и английскими войсками руководствоваться следующим:
1. Старшему войсковому начальнику, на участке которого произошла встреча, в первую очередь связаться со старшим начальником американских или английских войск и установить совместно с ним разграничительную линию согласно указаний Ставки… Никаких сведений о наших планах и боевых задачах войск никому не сообщать.
2. Инициативу в организации дружеских встреч на себя не брать. При встречах с союзными войсками относиться к ним приветливо. При желании американских или английских войск организовать торжественную или дружественную встречу с нашими войсками, от этого не отказываться и высылать своих представителей…
3. Нашим войскам во всех случаях быть образцом дисциплинированности и порядка. Всему генеральскому и офицерскому составу строго соблюдать форму одежды и иметь опрятный вид. Этого же требовать от всех войск, которые могут иметь соприкосновение с частями американских или английских войск. В случае посещения наших частей представителями американских или английских войск обратить особое внимание на чёткий порядок и организацию встречи. Приём… в штабах не производить, а иметь для этой цели специально подготовленные помещения.
4. Обо всех случаях встреч с союзными войсками доносить в штаб фронта с указанием места, времени и нумерации встретившихся частей».
Итак, 25 апреля трепетно ожидаемое обоими сторонами важное событие наконец-то произошло, и даже не единожды… Как это было? Ещё накануне, во второй половине дня 24-го числа, командир 273-го полка 69-й пехотной дивизии американской армии полковник Чарльз Адамс распорядился выслать навстречу русским разведдозор. В буферную зону междуречья Мульде и Эльбы отправилась мобильная группа из 28 солдат и сержантов на семи джипах, оборудованных крупнокалиберными «Браунингами». Во главе патруля был поставлен первый лейтенант Альберт (Бак) Котцебу, командир 3-го взвода роты G. И хотя предчувствие близкой встречи с русскими союзниками в тот вечер оказалось обманчивым, желание поскорее увидеть «восточных братьев по оружию» было настолько велико, что приказ о возвращении в полк Котцебу попросту проигнорировал – группа самовольно осталась на ночёвку в деревне Кюрен, в 4 милях к востоку от реки Мульде. Связь со штабом по каким-то причинам хронически барахлила. Туманным утром 25 апреля Адамс посылает на новые поиски русских армий и своих пропавших разведчиков две свежие группы. Охват географии патрулирования строго ограничивался пятимильной зоной к востоку от разгранлинии, согласованной с советской стороной. Один из патрулей возглавил майор Фред Крэйг, замначштаба 2-го батальона 273-го полка. Вторым разведвзводом командовал лейтенант Эдвард Гамперт. В тот же самый район междуречья Мульде и Эльбы вышла на «виллисе» и группа второго лейтенанта Уильяма Робертсона, офицера разведки из штаба 1-го батальона. С ним было три бойца – капрал Д. Макдоннел, рядовые Ф. Хафф и П. Стауб. Но их основная задача состояла лишь в подсчёте военнопленных и беженцев по окрестным городкам и деревням, и встречаться с русскими вовсе не входило в планы маленького отряда, у которого, к слову, даже не было с собой радиостанции и ракетниц.
Согласно самой правдивой версии этой занимательной истории, открыть список «дружеских встреч» на тактическом уровне посчастливилось группе Бака Котцебу, возобновившей свои поиски с самого утра 25-го и забравшейся в итоге далеко за границы разрешённой зоны. В 11:30 в небольшой деревушке Леквиц, всего в двух милях от Эльбы, был установлен первый контакт между американцами и одиноким русским кавалеристом, оказавшимся, к несчастью, человеком замкнутым, подозрительным и не понимавшим всей исторической значимости происходившего. Всё, что сделал странный всадник (а это, по некоторым данным, был рядовой Айткалия Алибеков, казах по национальности) в ответ на вопрос, где его командование – жестом указал «янки» направление движения, дав, однако, в провожатые поляка, бывшего местного батрака. Через полчаса в районе города Штрела на западном берегу Эльбы американский патруль был встречен разведчиками 6-й роты 175-го гв.сп 58-й гв.сд во главе со старшим лейтенантом Г. Голобородько (любопытно, что некоторые детали и подробности этой знаменательной встречи в послевоенных воспоминаниях участников, наших и американских, слегка расходятся). После обмена цветными сериями ракет американцы были приглашены в гости на восточный берег Эльбы. С соблюдением всех подобающих случаю традиций и изрядными угощениями…
Да, приём соответствовал уровню события. В Крайнице союзников радушно встретил командир 58-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор
В. Русаков. В 13:30 захмелевший Котцебу подписал донесение полковнику Адамсу: «Задача выполнена. Принимаю меры к организации встречи представителей командования сторон. Настоящее местоположение 870170. Потерь нет…». Из-за отсутствия прямой радиосвязи на американском полковом КП его получили лишь в 15:15. Весточка первого лейтенанта быстро пошла по инстанциям. Для проверки столь радостного, но невероятного факта командир 69-й пехотной дивизии армии США генерал Эмиль Рейнхардт даже выделил два лёгких самолёта-корректировщика с подполковником Р. Конраном из оперативного отдела и переводчиком на борту. Но на месте с координатами, указанными Котцебу, как выяснилось, ошибочно, русских не обнаружили, к тому же самолёты попали под зенитный огонь немцев. Зато завидную отвагу и смекалку проявил автопатруль майора Фреда Крэйга, по горячим следам разведчиков Котцебу также оказавшийся в объятиях союзников на восточном берегу Эльбы, в посёлке Крайниц. После обмена сувенирами (главным образом, пуговицами, значками и звёздочками с погон) вновь зазвучали тосты – за Рузвельта, Черчилля, Сталина, Трумэна, за Красную Армию и американских солдат… Вернувшись к 18:00 в Леквиц, Крэйг радировал Адамсу: «Установил контакт с лейтенантом Котцебу, который находится в контакте с русскими», чем окончательно ввёл в ступор полковое командование.
А тем временем к северо-западу по реке Эльбе творились ещё более невероятные дела. Занимавшаяся своими делами по общению с бывшими военнопленными четвёртая, самая малочисленная группа под началом 20-летнего лейтенанта Уильяма Робертсона в общем-то достаточно случайно оказалась в городке Торгау. Когда со стороны реки послышалась интенсивная стрельба, американцы поспешили на восточную окраину города к берегу. Увидев на другой стороне реки фигуры в защитных гимнастёрках (и без касок, что поразило американцев больше всего), Робертсон взобрался на башню замка, возвышавшегося над западным берегом Эльбы. Энергичные взмахи самодельным флагом из куска белой ткани, раскрашенной красной и голубой акварелью из аптечных порошков, и восторженные возгласы «Москоу! Америка! Товарисч!» в конце концов прекратили стрельбу – с восточного берега взлетели две зелёные ракеты. Робертсон помнил, что это – сигнал встречи с союзниками, хотя русские должны были подать сигнал красными ракетами. Так или иначе, контакт был установлен! Языковой барьер между союзниками помог преодолеть советский военнопленный из числа освобождённых группой Робертсона. По фермам полуразрушенного моста через Эльбу американский лейтенант с двумя своими людьми направился к русским. Навстречу ему уже двигались бойцы советского 173-го гв.сп 58-й гв.сд. Командиром у них был гвардии лейтенант Александр Сильвашко, нисколько не подозревавший о своей скорой мировой популярности. Правда, первым русским солдатом, пожавшим руку Робертсона, всё же стал сержант Николай Андреев. Часы показывали 16:00… Когда Билл Робертсон спустя час бурного общения с «товарисчами» собрался возвращаться к своим, то вместе с ним в американский штаб в Вурцен изъявили желание отправиться майор А. Ларионов (замкомполка), капитан В. Неда (комбат), лейтенант А. Сильвашко (комвзвода) и сержант Н. Андреев. Как часто бывает, стихийно, то есть без прямого приказа.
Далее события развивались лавинообразно. В Вурцене, после краткого доклада Робертсона командиру родного 1-го батальона майору В. Конли о своих приключениях и, особенно, после «предъявления» официальных представителей союзной державы, информация о контакте незамедлительно пошла наверх, в штаб полка. Полковник Адамс был в полном замешательстве – он ведь не отдавал приказа высылать поисковый патруль от 1-го батальона. Говорят, когда обо всех подробностях «встречи на Эльбе» узнал командир 69-й дивизии, он был взбешен полным отсутствием дисциплины в 273-м пехотном полку, а патруль Робертсона якобы даже приказал арестовать за явное нарушение приказа – выход за пределы пятимильной зоны к востоку от Мульде… Тем не менее, по приглашению командования 69-й американской дивизии в 23:30 советская делегация прибыла в дивизионный штаб. Там, по иронии судьбы и воле случая первые «застольные» контакты лейтенанта Котцебу и майора Крэйга в суматохе празднеств довольно скоро оказались позабыты, а все лучи и фанфары славы благодаря жадным до информации репортёрам достались лейтенанту Уильяму Робертсону.
26 апреля пришла пора встреч на уровне командиров полков, а затем и дивизий. В 16.00 генерал-майор Э. Рейнхардт встретился в Торгау с генерал-майором В. Русаковым. На «саммите» присутствовали около 70 журналистов американских, английских, французских и советских изданий и несколько кинооператоров. 27 апреля генерал-майор К. Хюбнер, командир 5-го американского армейского корпуса, провёл церемонию встречи с командиром 34-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майором Г. Баклановым. В маленькой живописной деревушке Вердау, километрах в пяти от переправы через Эльбу, был дан торжественный обед. В этот день союзники официально объявили об исторической встрече на Эльбе. Командующий 1-й Армией генерал К. Ходжес приветствовал войска 1-го Украинского фронта 30 апреля. А 5 мая в 14 часов в населённом пункте Лебуза, в 40 км от Торгау, состоялась встреча командующего фронтом маршала И. Конева с командующим 12-й армейской группой генералом О. Брэдли. На банкете с концертом фронтового Ансамбля песни и пляски, после множества тёплых пожеланий, произнесённых за богато накрытыми праздничными столами, Омар Брэдли огласил решение правительства США о награждении маршала Конева высшим американским Орденом Чести, и тут же вручил его. В ответ Конев подарил Брэдли знамя с надписью «От воинов Красной Армии 1-го Украинского фронта» и… боевого коня. Растроганный Брэдли не пожелал оставаться в долгу и презентовал маршалу «виллис» с надписью «Командиру 1-й Украинской группы армий от солдат американских войск 12-й группы армий», знамя и американский пистолет-пулемёт. Надо ли говорить, что подобные встречи с американцами «в сердечной, дружественной обстановке» прошли практически на всех участках соприкосновения советских и союзных войск. 27 апреля Москва салютовала встрече в Торгау 24 артиллерийскими залпами из 324 орудий, пышные торжества прошли на Таймс-сквер в Нью-Йорке. И мало кому в голову в то время могла прийти дикая мысль о скором наступлении эпохи «холодной войны»…
26 апреля 1909 года
