2 октября 1944 года

Октябрь 2008 / Редакция / Даты

2 октября 1944 года наступил трагический финал «легкомысленной авантюры Армии Крайовой» – именно так И.В.Сталин охарактеризовал народное восстание в оккупированной немцами Варшаве. В этот день главнокомандующий АК бригадный генерал Тадеуш Коморовский (опытный боевой офицер, подпольная кличка «Бур») подписал условия капитуляции. Сдавшимся участникам восстания был гарантирован статус военнопленных и максимально благоприятное обхождение. Немцы в торжественной обстановке приняли около 3,6 тысяч винтовок, автоматов и пистолетов, 174 пулемёта и 5 орудий. За 63 дня городских боёв погибло 10 тыс. повстанцев, 17 тыс. попали в плен (в том числе 922 офицера Армии Крайовой), 7 тыс. пропали без вести. В ходе подавления восстания погибло почти 150 тысяч человек гражданского населения, большая часть города была разрушена. Хотя части вермахта, полиции и ваффен-СС и понесли значительные потери (погибло около 10 тыс. солдат, 6 тыс. пропали без вести), национальное восстание не достигло ни военных, ни политических целей, оно лишь стало для поляков символом решительности в борьбе за независимость.

Ещё осенью 1943 года советской внешней разведке представился случай ознакомиться с любопытным письмом уполномоченного эмигрантского лондонского правительства во главе со Станиславом Миколайчиком. Согласно документу, руководителями тайной организации «Войскова» планировалась серия вооружённых восстаний в Западной Украине и Белоруссии к моменту прихода туда частей Красной Армии. А свои боевые силы у польского правительства в изгнании были. Ему и его нелегальному представительству в Польше (так называемой «Делегатуре») охотно подчинялись некоммунистические структуры Сопротивления, прежде всего партизаны Армии Крайовы под предводительством Тадеуша Бур-Коморовского и его помощника – коменданта Варшавского округа АК полковника Антони Хрусцеля (по кличке «Монтёр»). «Делегатура» прямо призывала к открытому выступлению АКовцев при «чрезмерном» приближении авангардов РККА. Долго готовившийся план под кодовым наименованием «Бужа» (т. е. «Буря») предусматривал освобождение польскими партизанами основных городов ещё до вступления в них советских войск, установление там национальной власти, с которой вынужденно придётся считаться Советам. 20 июля 1944 года произошло сразу два знаковых события – а) было совершено покушение на Гитлера и б) соединения 1-го Белорусского фронта маршала К.К. Рокоссовского вышли на широком фронте к реке Западный Буг, форсировали её с ходу и вступили на территорию Польши. Немедленно следует приказ о начале операции «Буря». Понятно, что основное внимание АКовцев было сосредоточено на Варшаве.

26 июля лондонское правительство в общих чертах одобрило план вооружённого восстания в столице, предоставив Коморовскому и «Делегатуре» выбрать «день W» по своему усмотрению. А подумать было над чем… С немецкой стороны на тот момент район Варшавы оборонялся 9-й армией генерала Николауса фон Форманна. Но 25 июля 16-тысячный гарнизон был внезапно усилен частями парашютно-танковой дивизии «Герман Геринг», демонстративно прошедшими по городским улицам. Тогда же в окрестности Варшавы ввиду угрозы прорыва частей Рокоссовского к восточным окраинам немцы начали спешно подтягивать танковые дивизии «Викинг» и «Тотенкопф» из новообразованного IV танкового корпуса СС, а также 19-ю танковую дивизию вермахта.

31 июля передовые силы Красной Армии были замечены на подступах к варшавскому предместью Праге на восточном берегу Вислы. Генерал Бур-Коморовский отдаёт распоряжение о начале восстания. Гудки сирен «к выходу» должны были прозвучать 1 августа в 17.00, но стихийный подъём на борьбу начался раньше. В операции под общим командованием «Монтёра» по разным подсчётам задействовались от 23 до 30 тысяч боевиков АК. Плюс 10 тысяч бойцов, расположившихся недалеко от столицы, и небольшой отряд (полтысячи человек) прокоммунистически настроенной Гвардии Людовой в самой Варшаве. Главные цели поляков заключались в захвате немецких складов оружия, блокировании некоторых улиц, окружении казарм, нападении на телефонные станции.

В первые часы боёв большинство немецких военных и гражданских учреждений были отрезаны от внешнего мира, часть районов  занята поляками, вооружившимися трофейными миномётами, 20-мм зенитными пушками и противотанковыми средствами. Первоначальный успех повстанцев был значительный, но далеко не полный. Они сумели овладеть историческим центром города – Старе Мястом, однако атака на казармы захлебнулась, аэродром Окечи взят не был. В Праге, в районе форта Бема, в Белянах выступления были подавлены сразу же, так как в этих районах города дислоцировались танки и зенитная артиллерия. Мосты через Вислу остались под немецким контролем. В первые два дня повстанцы понесли большие потери (2000-2500 человек). А уже 4 августа Хрусцель отдал приказ о переходе к обороне.

Следующий день начался немецкой контратакой при поддержке танков, артиллерии и авиации. Полицейский полк СС «Дирлевангер» (укомплектованный немцами-уголовниками и фольксдойче) наступал с запада на восток в направлении Саксонского Сада, штурмовая бригада РОНА СС-бригадефюрера Б.Б.Каминского (точнее, возглавляемый СС-оберштурмбаннфюрером И. Фроловым двухбатальонный сводный полк из состава 29-й дивизии СС, подразделения из бывших советских граждан, перешедших на сторону немцев) – из Окечи в направлении Академиска. В местах их появления творились настоящие зверства в отношении как повстанцев, так и гражданских лиц. В первом из отбитых районов (Воля) «отличились» каратели бригады Каминского, поразив жестокостью даже бывалых эсэсовцев. (Впоследствии Бронислав Каминский «по следам» варшавских событий будет быстренько, но тайно осуждён германским военным трибуналом и ликвидирован). В городские бои были брошены ещё два полицейских батальона, полтора десятка танков и штурмовых орудий. 6 августа командование немецкими частями в Варшаве и ответственность за подавление путча принял на себя СС-обергруппенфюрер Эрих фон дем Бах-Зелевски. Уже 9 августа повстанцы были разъединены, занятые ими районы изолированы друг от друга. Восставшие вынуждены были оставлять квартал за кварталом, перебираясь по канализационным каналам. 14 августа по лондонскому радио выступил «Бур», призвав находящихся в Польше и до сих пор не участвовавших в столичных боях партизан прийти на помощь повстанцам. Тем временем категоричный приказ Гиммлера «стереть Варшаву с лица земли» выполнялся буквально. Артобстрелы и налёты пикировщиков рушили здания. 600-мм самоходная мортира «Карл» вела огонь бетонобойными снарядами. 13 августа в Варшаву доставили первые «Штурмтигры» – штурмовые САУ, вооружённые 380-мм короткоствольными реактивными бомбомётами. Сапёрные группы с помощью дистанционно управляемых самодвижущихся подрывных тележек «Голиаф» разрушали баррикады.

В сентябре в руках восставших оставался один лишь центр города. Сегодня имеют место быть две глобальных версии по вопросу о причинах, которые привели к приостановке советских наступательных действий под Варшавой в августе 1944-го. Согласно гипотезе, прочно укоренившейся во всём западном мире, включая, конечно же, Польшу, главной причиной была заинтересованность Сталина в разгроме сил АК в Варшаве, что однозначно решило бы вопрос о будущей власти в Польше в пользу просоветского Люблинского комитета – принявшего на себя функции временного польского правительства комитета национального освобождения из представителей левых партий. Пока повстанцы гибли под гусеницами танков, на политическом фронте разгорались нешуточные страсти. Лишь 3 августа лондонское правительство Польши – через англичан – сочло необходимым сообщить Сталину о начавшемся, по их мнению, новом переломе в войне. 9 августа премьер-министр Миколайчик, находившийся с конца июля с визитом в Москве, после своих просьб о поддержке восстания, тут же решительно и бесповоротно отверг предложение Сталина создать коалиционное правительство совместно с Люблинским комитетом. 12 августа появилось заявление ТАСС: «ответственность за происходящее в Варшаве падает исключительно на польские эмигрантские круги в Лондоне». В общем, учитывая крайне недружелюбные (после известных событий в Катыни) отношения между правительством Миколайчика и Кремлём, восставших, совершенно разумно, предоставили самим себе.

Но если, отбросив эмоции, посмотреть с другой стороны… Немецкий генерал Курт Типпельскирх отмечал, что в момент начала восстания «сила русского удара уже иссякла и русские отказались от намерения овладеть польской столицей с хода». 1 августа свежие немецкие бронетанковые части вермахта и СС контратаковали 2-ю танковую армию генерал-полковника С.И. Богданова, сильно вырвавшуюся вперёд и опасно приблизившуюся к Праге, заставив её отойти из-за больших потерь. Приказ о переходе к обороне был отдан и.о. командующего армией 1 августа в 4.10 по московскому времени, а первую информацию о восстании разведчики 1-го Белорусского получили лишь 2 августа. 48-я и 65-я армии вели бои в ста с лишним километрах восточнее и северо-восточнее Варшавы. 47-я армия сражалась в районе Седльца фронтом на север.

Повстанцы сражались, надеясь лишь на бога и на себя. Не хватало буквально всего – продовольствия, медикаментов, воды. И конечно, оружия и боеприпасов. В скудных арсеналах восставших было оружие, укрытое либо закопанное с момента осады Варшавы 1939 года; собранное в подпольных оружейных мастерских в годы оккупации; захваченное у немцев в ходе диверсионных операций подполья; купленное у венгерских или итальянских солдат; сброшенное западными союзниками, а позже и советской авиацией. В условиях сталинского запрета на челночные рейсы союзных транспортников над СССР и использование русских аэродромов, под жалобным польским давлением Черчилль не оставлял попыток кое-как организовать воздушное снабжение восставших. Однако, поскольку ВВС приходилось действовать с баз Средиземноморья, полёты грозили большими потерями. Первый сброс контейнеров с оружием и снаряжением был произведён уже 4 августа. Из 13 вылетевших британских самолётов с польскими экипажами и 156 десантными контейнерами пять были сбиты зенитками, шесть вернулись с полдороги, и лишь два сбросили груз на Варшаву, да и то слегка промахнувшись с высоты 3 тысяч метров. Вместе с оружием и боепитанием в контейнерах находились штатская одежда и кубинские сигареты. Всего в августе-сентябре на Варшаву и в районы близлежащих лесов было сброшено 1344 единицы стрелкового оружия (из них подобрано АКовцами только 540), 380 ручных пулемётов (обнаружено 150). С тем же успехом, т.е. не совсем по адресу, сбрасывались контейнеры с боеприпасами: 3323998 патронов для пистолетов-пулемётов (подобрано 1313239), 1907342 для ручных пулемётов (подобрано 753549), 13739 ручных гранат (найдено 5427), 3115 противотанковых гранат (найдено 1230), 8460 кг взрывчатки (найдено 3342 кг). Британские власти не раз обращались в Генеральный штаб Красной Армии с просьбами от имени поляков: улучшить условия доставки оружия и боеприпасов, бомбить некоторые особые объекты в Варшаве, сбрасывать польских парашютистов. Т.к. последних можно было найти лишь в британских частях в Италии или самой Великобритании, то этот вопрос отпал сам собой.

20 августа с частями советской 47-й армии Н.И. Гусева, остановленной возле варшавской Праги, соединилась 1-я армия Войска Польского генерала Зигмунда Берлинга. Несколько их общих попыток взятия предместья столицы «в лоб» окончились неудачно. Лишь 10 сентября, когда восстание в значительной степени уже было подавлено, советские войска после тщательной подготовки вновь перешли в наступление и 14 сентября овладели Прагой. 16 сентября усиленные батальоны Войска Польского (2614 штыков) форсировали Вислу и попытались закрепиться на западном берегу в районе Черняхув. Высадку десанта обеспечивали батальон плавающих автомобилей и 4 понтонно-мостовых батальона при огневой поддержке трёх тяжёлых артбригад и полка «Катюш». Но… Ожидаемой атаки АКовцев по тылам немцев в Черняхуве не последовало, наоборот, они оттянулись вглубь города, оставив свои позиции и всякие попытки связи с десантом. Через неделю боёв десантники были вынуждены вернуться на восточный берег, потеряв почти 90% личного состава убитыми и ранеными.

Тогда же началось снабжение восставших уже советскими ВВС. С 13 сентября по 1 октября был произведён 4821 самолётовылет. Действующими на бреющем полёте и ориентирующимися на сигналы с земли «кукурузниками» было сброшено: пистолетов-пулемётов ППШ – 1378, 50-мм миномётов – 156, ПТР – 505, винтовок и карабинов Мосина– 170 и 522 соответственно, винтовок «Маузер» – 350, 45-мм снарядов – 300, 50-мм мин – 37216, 14,5-мм патронов ПТР – 57640, 7,62-мм патронов винтовочных – 1312600, 7,62-мм патронов пистолетных – 1360984, 7,92-мм патронов «маузер» – 260600, 9-мм патронов «парабеллум» – 312760, ручных гранат – 18428, ручных гранат немецких – 18270, медикаментов – 515 кг, продовольствия – 126681 кг. Наконец было разрешено и использование советских аэродромов под Полтавой «летающим крепостям» союзников, последствия чего немедленно сказались: 18 сентября англо-американцами был произведён грандиозный снабженческий рейс с участием 104 самолётов. Говорят, на радостях союзники сбросили почти тысячу контейнеров, из которых гитлеровцам досталось более 900, а повстанцам всего лишь 20.

Да и было уже слишком поздно. Начиная с 8 сентября АКовская верхушка втайне от своих бойцов оговаривала с немцами условия почётной капитуляции…