Левша, ружьё и толчёный кирпич

Август 2008 / Ю. Максимов / История

«Скажите Государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни Бог, война, а они стрелять не годятся», – внятно выговорил Левша, перекрестился и умер.
…Государю так и не сказали, и чистка всё продолжалась до самой Крымской кампании. В тогдашнее время, как стали ружья заряжать, а пули в них и болтаются, потому что стволы кирпичом расчищены…
А доведи они Левшины слова в своё время до Государя – в Крыму на войне с неприятелем совсем бы другой оборот был…»

Миф, рождённый классиком

Именно чисткой канала ствола ружей толчёным кирпичом наш замечательный писатель Николай Семёнович Лесков (1831-1895 гг.) в «Сказе о тульском косом Левше и о стальной блохе», написанном в 1881 г., объясняет своим читателям причину неудачи Русской армии в Крымской (Восточной) войне 1853-56 гг.
Конечно, учитывая баснословный склад легенды о косом Левше (хотя существовал возможный реальный прообраз Левши, механик и оружейник ИТОЗа Алексей Сурнин (1767-1811 гг.), детали биографии которого совпадают с жизненными событиями нашего героя, сумевшего подковать блоху) а также его эпический характер, мы можем предсмертные слова Левши понимать в гораздо более глубоком смысле. Например, как совет государю Александру Павловичу (события сказа происходят в начале XIX века) «встряхнуть мозги» извечно консервативным генералам, насытить пехоту нарезным оружием, усилить артиллерию, усовершенствовать тактику боя, создать броненосный паровой флот и провести социально-экономические реформы. Но, как известно, одна-единственная фраза главного героя сатирического рассказа Лескова превратилась в известнейшую легенду, породившую укоренившийся всенародный миф о «расчищенных кирпичом» ружьях русской пехоты как первопричине поражения России в войне и даже как показатель уровня технической образованности русских военных того времени.
Безусловно, сатира Лескова в первую очередь направлена на тех, кто преклонялся перед всем иностранным, несмотря на то, что «и у нас дома не хуже есть», а затрагивание оружейной темы лишь добавляет колорит рассказу. Быть может, оно того и не стоит, но мы, воспользовавшись творчеством Николая Семёновича как предлогом, всё-таки попробуем совершить краткий экскурс в XIX век. Вооружившись для пущей уверенности документами эпохи Левши и Лескова, мы можем с достаточно высокой степенью достоверности ознакомиться с особенностями сбережения оружия в Русской армии и сделать свои выводы.

Наставления

И в XIX веке, надо полагать, до солдата непросто было донести суть премудростей правильной чистки оружия, тем более, как мы убедимся в дальнейшем, в те времена сбережение ружья представляло собой несравненно более сложную задачу, чем в наши дни. Для грамотного применения и сбережения личного оружия солдата были написаны «Наставления», по своей сути не меняющиеся уже пару сотен лет. И существует унтер-офицерский состав, всегда готовый помочь солдату чётко усвоить все правила «Наставлений».
Итак, заглянем в армейские «Наставления» первой половины и середины XIX века. Если следовать тому, что осмысление вредности чистки стволов ружей кирпичом, по рассказу Лескова, пришло лишь после Крымской войны, то, следуя логике, «болтание» пули в стволе можно объяснить именно неправильным уходом за оружием. Однако ещё в 1808 году командир Либавского мушкетёрского полка доносил инспектору всей артиллерии о том, что в его полку «ружья по давнему их существу состоят ещё с 1700 года». По сводкам 1808-1809 гг., поступившим из войсковых частей, количество калибров ружей исчислялось десятками. Такое разнообразие объяснялось не только естественным износом стволов древних фузей, но и наличием на вооружении Русской армии ружей и отечественного, и иностранного производства, как покупных, так и трофейных. Помимо этого, валовое производство ружей на отечественных заводах часто не соответствовало установленным образцам. Даже образцы ружей, присылаемые на заводы как эталоны копирования, отличались по своим размерам. Инспектор Сестрорецкого завода Гогель в 1820 г. писал, что эталонные ружья обр. 1808 года отличаются не только по длине, но и по калибру. Ружья, полученные войсками из арсенального ремонта, вообще зачастую невозможно было идентифицировать ни по году производства, ни по производителю. Калибр ствола, ясное дело, каждое из них имело индивидуальный. Эта проблема частично решалась строгим отбором ружей одного калибра в каждую отдельно взятую войсковую часть.
Учтя уроки войны 1812 года, когда французов били ещё из петровских фузей и разнокалиберных ружей с «прогоревшими» стволами, после 1817 года прежние образцы ружей стали постепенно заменяться вновь введёнными. Однако на вооружении продолжали оставаться и трофейные ружья, и ружья, собранные из деталей русского и французского производства. К 1844 году, когда приняли ударное переделочное ружьё, вооружение русской армии стало более унифицированным, хотя в некоторых источниках отмечено участие в Крымской кампании петровских фузей якобы ещё со времён Северной войны.
Обязательно обратим внимание на то, что в начале XIX века вооружение русской армии ничем не отличалось от вооружения Англии или Франции. И, как отмечает В.Фёдоров, «характерной особенностью эпохи является крайнее разнообразие вооружения: его разнотипность и разнокалиберность. Последнее значительно затрудняло снабжение патронами и понижало баллистические качества из-за большого прорыва пороховых газов и разницы в диаметре пули и канала ствола».
Исходя из вышесказанного, уже достаточно сложно утверждать, что лишь один износ стволов гладкоствольных ружей, естественный или посредством неправильной чистки, является доминирующим фактором, повлиявшим на результаты Крымской войны. Тем более, когда доля нарезных «Энфилдов» в армии Англии была свыше 50%, во французской армии – свыше трети составляли штуцера Тувенена, а доля нарезных ружей в русской армии лишь к концу войны с 4-5% достигла 13,4%.
Наш знаменитый штыковой бой и новая пехотная тактика явились следствием относительно слабой эффективности стрельбы из ружей, в несколько раз уступающим по дальности и меткости стрельбы винтовкам союзников. О состоянии стрелкового вооружения русской армии накануне Восточной войны в своё время высказался генерал-лейтенант А.М. Зайончковский: «…Медленность заряжания, плохие баллистические качества и плохое состояние оружия делало его малопригодным для употребления в бою». Теперь обратимся к документам ушедшей эпохи.

Сбережение и чистка ружья

Именно эти пункты «Наставлений», исходя из обозначенной проблемы, нас интересуют больше всего. Процесс чистки ружья (впоследствии – винтовки) разбивался на несколько этапов – чистка ствола, чистка замка, чистка ложи и прочих частей ружья. Этапы чистки отдельных частей оружия сопровождаются общими, не менее важными, указаниями.
Чтобы представить непростую задачу по сохранению ружья в надлежащем виде, обратим внимание на перечень необходимых приспособлений. Итак, каждый солдат должен иметь: сухую чистую тряпку и тряпку, пропитанную несолёным салом, несколько «пёрышек», очищенную от кострики паклю, «чистилку» из мягкого дерева (для чистки замка, различных гнёзд и канала ствола). Ещё: кусок бараньего или говяжьего сала, пузырёк с очищенным «деревянным маслом», некоторое количество триппела (запомним это название) и, если позволяют обстоятельства, из сухого дерева дульную палку, которая при чистке ствола заменяет шомпол с протиркой.
Далее следуют несколько параграфов: о правильном отборе сала для смазки (отмечается, что при отсутствии возможности «перегреть» имеющееся в продаже пищевое сало, оно непригодно для смазки оружия из-за содержания в нём активных веществ, окисляющих металл); о способах приготовления «костяного жира». А также о методике очищения «деревянного масла» и, что нам наиболее интересно, о способах чистки металлических и латунных деталей от окисления и ржавления. Здесь мы сталкиваемся с применением абразива в чистке ружья. Что же представлял собой абразив?
В XIX и начале XX вв. в России была хорошо известна «английская глинка», официально несколько неблагозвучно именуемая «триппел». Кусок этой «глинки», из которой в Англии делали дорогую фарфоровую посуду и абразивную пасту для чистки оружия, растирался в порошок и смешивался с маслом (для чистки железных частей) или с водой (для чистки медных частей). Как указывается в «Наставлениях» XIX века, триппел, в случае необходимости, может быть заменён порошком от тёртого кирпича, белой глины и т.п. При этом полученный порошок перед применением обязательно должен быть просеян через тряпку. Тогда полученная пыль легко заменяет собой триппел. Как видим, битый кирпич (он, кстати, тоже из глины, хоть и не всегда белой) для чистки ствола пока применять не советуют.
Далее, особое внимание рекомендуется обращать на ржавчину и её скорейшее удаление с поверхности металла оружия. Возможно, читатель сейчас предположил, что ржавчину «Наставления» рекомендуют сразу удалить при помощи абразива? А вот и нет!
Читаем: «Малейшую красноту, появившуюся на какой-либо части ружья, нужно стараться счищать, оттирая её тряпкою, предварительно размягчив её маслом; ржавчину же, не поддающуюся этому способу, следует смазать маслом, оставить на некоторое время в тёплом месте и потом стараться свести с помощью чистилки из мягкого дерева. А ежели и после этого ржа не отчищается, то развести с деревянным маслом немного триппела и, взяв его на чистилку, свести ржавчину. Ржавчину, не очищенную таким способом, выводят в оружейной мастерской. Ржавчину, образовавшуюся в канале ствола, можно только обтирать просаленной тряпкой, а прибегать к другим способам чистки, во избежание порчи ружья, строго воспрещается. Такое ружьё следует отправить в оружейную мастерскую».
Как видно, насаждается крайне бережное отношение солдата к оружию, и подробнейшим образом даются указания по его чистке. А методология не вызывает каких-либо сомнений в том, что люди, писавшие «Наставления», и солдаты, для кого они предназначались, были прекрасно осведомлены о том, как правильно сберегать армейское оружие. К слову, участники знаменитого Альпийского перехода 1799 г. приписывают А.Суворову примечательные слова: «Голодный солдат бережёт единственный кусок сала, чтобы чистить им ружьё». Приоритеты налицо.
Ствол после стрельбы очищали либо протирали или же, если позволяли условия, промывали горячей мыльной водой с последующим смазыванием.
Медные (латунные) части ружья чистились с применением триппела, разведённого на квасе или воде. Кирпичную пыль (видимо, как более грубый абразив) применяли лишь при отсутствии триппела. При сильном окислении латунных частей их помещали на 12 часов в квасную гущу, с последующим очищением при помощи триппела.
Очень большое значение придавалось сохранению оружия в походных условиях и на постое – в «Наставлениях» этому отводилось много места. При этом актуальность данных старинных советов не утратилась и сегодня. Во второй половине XIX века в российской и европейских армиях инструкции по разборке и сбережению винтовки существовали даже в виде распечаток на больших солдатских платках.

Заключение

Замеряя калибрами стволы старых СКС и винтовок Мосина, часто можно наблюдать «раструб» в дульной части, обычно появляющийся при чистке оружия с дульной части стальным шомполом. И этот процесс, конечно, происходит без применения кирпичной пыли. А ведь ствольная сталь современного оружия гораздо устойчивее к истиранию. Что же говорить о железных стволах старинных ружей, служивших при этом порой по 50-100 лет и вряд ли всегда чистившихся при помощи деревянных «ствольных палок»?
Касательно боевого применения кремневых гладкоствольных ружей первой половины XIX века, не стоит особо иронизировать по поводу их «огневых» возможностей – дело не всегда решалось только «штыком и прикладом», что, вопреки ещё одному известному мифу, не раз блестяще доказывали солдаты Суворова.
Конечно, нельзя идеализировать солдатский уход за ружьём во времена Суворова или Нахимова. Нам сейчас трудно представить, чего тогда стоило солдату поддерживать своё оружие в «уставном» состоянии. Ведь даже поверхность ствола, не защищённого оксидной плёнкой, постоянно ржавела, кстати, и в казарме тоже. Именно этот налёт ржавчины и чистили, причём наверняка именно толчёным кирпичом, раз уж применение для этого абразива рекомендуется «Наставлениями». Косвенно это подтверждается обычным для старых ружей абразивным повреждением верхней, не скрытой в дереве ложи части ствола и чистой, заводской полировки, поверхности нижней части ствола.
При этом нельзя уверенно отрицать, что абразив никоим образом не применялся для чистки ржавого канала ствола старых ружей. Но, вероятнее всего, такие работы могли проводиться только в ремонтных мастерских, что не относится к нашей теме.
Если принять во внимание методологию чистки и концепцию ухода за огнестрельным оружием (нарезного в т.ч.) различных народов в XIX веке и принять во внимание известное сходство в этих вопросах, то роль толчёного кирпича в износе стволов огнестрельного оружия следует, если не игнорировать вообще, то оставить как спорную версию. При этом автор не может считать тему закрытой, а свои предположения и аргументы – единственно верными. Одно лишь можно утверждать уверенно – неудачи русской армии в Восточной войне были обусловлены отнюдь не последствиями чистки ружей толчёным кирпичом…