Зимняя охота в Калмыкии

Январь 2009 / С. Лосев / Охота

Пока хозяйка набирала банку, разговорились с хозяином, симпатичным молодым калмыком Лёвой. Узнав, что мы охотимся на лисиц, он очень обрадовался, поскольку те постоянно таскают кур. Постепенно разговор перешёл на волков, и выяснилось, что их в округе много, а ещё больше урона от них. Режут овец, коров, таскают пастушьих собак. Кстати, я впервые услышал, что мясо волка не только съедобно, но и очень ценится местными жителями. В Элисте, например, килограмм волчатины стоит 300-400 рублей, а если кому-то из чабанов посчастливится добыть волка (как правило, случайно), то на «волчатину» съезжаются все знакомые, родственники и соседи. Деликатесное мясо идёт на ура.
Лёва поведал нам о горожанине, приезжавшем за мясом волка для больной жены и предлагавшем 10000 рублей за тушу. Рассказал о дельтапланеристе, летавшем над степью и по балкам с ружьём и добывшем-таки пару волков. Надо ли говорить, что мы тут же загорелись поохотиться на волков. Оказалось, что способ охоты на них мало отличается от охоты на лис загоном по балкам, разве что загоны нужно брать побольше и количество стрелков увеличить, чтобы перекрыть боковые отроги. Думаем соблазнить этим всю нашу бригаду. Прощаемся и уже в темноте подъезжаем к лагерю. У ребят результаты не очень богатые, поскольку берег Чограйского водохранилища открытый, прятаться негде, но всё же по паре уже полностью перелинявших чирков есть. Да в прибрежной траве подняли табунок куропаток и выбили из него по штуке. С моей парой зайцев и молоком получится прекрасный обед с первым, вторым и третьим.
Пообедав, а заодно и поужинав, отправляемся рыть новые ямы. На этот раз, учитывая прежние ошибки, не только тщательно маскируем ямы срезанным дёрном, но и разбиваемся на две группы, чтобы перекрыть большую площадь. К тому же, на всякий случай, разделяем американские чучела, изображающие канадскую казарку, и наши, раскрашенные под белолобого. Вдруг гусей смущала смешанная стая.
В 6:30 подъём – и по ямам. Я опять с молодёжью (так уж случилось, что они в моей команде), которая хоть и впервые на гусиной охоте, но добросовестно выполняет все указания. Следовательно, с этой стороны я спокоен, не подвели бы гуси. А эти снова непредсказуемы. Как и ожидалось, в семь с минутами появляется первая, опять большая, стая и, совершенно игнорируя чучела, после дежурного облёта плюхается в двухстах метрах от ям. Отчётливо видим разгуливающих и клюющих травку птиц. Всё новые и новые стаи дополняют «базар», который, постепенно разрастаясь, приближается своим краем к нам. Может, и до нас дорастёт? Что интересно: при подлёте свежих табунков основная стая молчит, как мёртвая. Кричат только прилетающие, будто спрашивая разрешения на посадку. После просьбы о посадке от сидящего «базара» отделяется несколько десятков птиц и, поднявшись, делают полукруг. После этого вся группа, и новички и встречающие, присоединяется к «базару». Получается, что и манки, которые мы так тщательно подбирали, не работают? Остаётся надеяться только на очень важное на охоте «а вдруг». Тем временем стая увеличивается до внушительных размеров. Не менее трёх тысяч гусей покрывают значительную часть поля, иногда поднимаются и делают облёты, совершенно игнорируя наши чучела. Это и понятно – что им полсотни обманок? Первое «вдруг» происходит, не принося пользы. Вспугнутая шальной машиной стая просто поднялась и улетела, переместившись примерно на километр. Второе «вдруг» было интересней. Запоздалая пара, разыскивая стаю, прошла стороной и ушла назад, за спину охотникам. Тут же другая пятёрка прошла встречным курсом с другой стороны. Провожая их взглядом, я «вдруг» подумал, что первая пара повернёт за ней и пройдёт как раз над нами. Оборачиваюсь, и вот они, уже слегка встревоженные, с отлётом, но всё же заходят на выстрел. Вскидываю ружьё, бью ведомого и тот, судорожно дёрнувшись, идёт к земле. Подранок, но в чистом поле мы его добираем. Главное дело сделано, счёт открыт.
У второй группы охотников дела лучше, им удалось напустить заходящую на чучела разведывательную группу и выбить из неё аж трёх гусей. Тем не менее проблемы это не решало, мы по-прежнему не могли выработать стратегию охоты. Крупные стаи гусей игнорировали чучела, а мелкими они летали очень редко. Оставалось дожидаться тумана, в который гуси летают низко и, не видя охотников, находят на верный выстрел.
Дело в том, что гусю во время полёта для ориентира необходимо видеть землю. В туман и снег землю с высоты птичьего полёта можно разглядеть только с небольшой высоты, и охотники, естественно, этим пользуются. Может быть, нам повезёт, и мы дождёмся такой погоды, а пока можно заниматься вытаптыванием зайцев и гонять лисиц по балкам, что тоже не так плохо.
После зорьки и позднего завтрака вторая команда отправилась следить за гусями, а я с молодёжью снова к заветной балке, поближе к зайцам и лисицам. Василий на этот раз остался на лагере, и командование я взял на себя. Лощину (балку) нашли новую. Интуитивно выбираю перспективный, на мой взгляд, отрезок и, оставив загонщика, еду со вторым стрелком занимать номера. Честно говоря, самому хочется пойти в загон, кажется, поднять зайца больше шансов, чем дождаться лисицу, но нужно выбрать место для засады. Приглянулась небольшая площадка внизу оврага, расположенная сразу за изгибом балки. Остаюсь на этой стороне и усаживаюсь за холм так, чтобы видеть дно оврага, площадку перед холмом и сам холм на противоположной стороне. Напарник переходит балку и садится с тем же расчётом, наблюдая пространство у меня за спиной. Как всегда, на номере долго тянутся минуты ожидания. Сижу уже где-то с полчаса, как вдруг из-за поворота с громким топотом на бешеной скорости выскакивает лисица. Площадка всего несколько метров в диаметре, но лисица не пытается проскочить её, а вылетает на склон прямо передо мной. На вершине склона, во время её прыжка я и стреляю. Зверёк по инерции пролетает последний метр и падает на верхнюю площадку. Охотники согласятся, что эта минута самая прекрасная во всей охоте. Дозаряжаю ружьё и снова превращаюсь в зрение и слух. Во-первых, так положено, а во-вторых, чем чёрт не шутит, вдруг будет другая. Впиваюсь взглядом в дно оврага, однако краем глаза замечаю лисицу, мчащуюся из загона по противоположной стороне как раз на напарника, сидящего к ней спиной. Он её не может видеть и не видит. Что делать? Как подать сигнал? Решаю напустить как можно ближе и, когда до стрелка ей остаётся шагов двадцать, что есть силы воплю: «Держи, сзади!» Молодой охотник с похвальной быстротой оборачивается и бьёт дуплетом. Вижу, как первый сноп дроби ложится позади зверя, а второй достаёт её по заду. Крутнувшись, лисица скрывается в рукаве балки. Дисциплинированно дождавшись загонщика, стрелок бежит к ложбинке, куда скрылся зверь и вскоре радостно вытаскивает его оттуда. Ну, совсем хорошо. Время ещё полно, и можно сделать пару загонов. Поменяли загонщика, и я теперь сижу рядом с другим парнишкой. Вдруг вижу любопытную картину. Мой «хантер», делая мне какие-то знаки, встаёт, снимает ботинки, носки и, перейдя босиком мокрый овраг, скрывается за холмом. Через минуту раздаётся выстрел. С появившимся загонщиком иду за холм и вижу счастливого охотника, держащего в руках лисицу, самого крупного и красивого кобеля из добытых ранее. Оказывается, он увидел зверя, медленно уходящего степью из загона, сумел отрезать и добыть.
Переходим дальше, но, посмотрев на продолжение балки, вижу, что загон здесь будет не очень продуктивный. Балка настолько расширилась, что превратилась в стадион с трибунами-холмами и её просто не перекрыть двумя стрелками. Зато густая трава, растущая по всему футбольному полю, предполагала наличие в ней зайцев. Решено, прочёсываем её цепью.
Практики охоты по балкам никакой, кот наплакал, и поэтому около часа безрезультатно бродим по центру огромного поля, вытаптывая бурьян (в котором, кстати, любит лежать русак средней полосы). Наконец я, идущий крайним, смещаюсь к подножию холмов, и тут же из знакомой белой травы выкатывает русак. Забираю его и кричу ребятам, чтобы прижались к противоположному берегу, под самые холмы. Иду дальше уже самым краем и буквально через сотню шагов поднимаю второго. Однако вместо выстрела слышится предательский щелчок – осечка. Передёргиваю затвор, но заяц уже далеко. Хотел ведь выбросить эти старые патроны, и вот теперь расплачиваюсь. Поделом.
С противоположного края слышится стрельба – значит, правильно угадал лёжки местных ушастых. Это радует. Подтверждением становится третий русак, снова с края травы уходящий на склон. Пожалуй, на пропитание всей команде хватит, да и молодёжь, может, что возьмёт. С приятно оттягивающей плечо ношей иду к машине. Вскоре подтягиваются и мальчишки, у них тоже русак. Удачный денёк. Я неплохо поохотился, а ребята взяли первых в своей охотничьей жизни зверей. Пора домой, а завтра привезу сюда вторую команду, пусть и они поохотятся.
А на утро праздник. Такой туманище принесло ночью с Маныча, что ружья в руках не видно. Момент очень важный и ответственный, не упустить бы его. Пока мы развлекались зайчиками и лисичками, серьёзные охотники-гусятники из второй команды нашли несметное скопище гусей, очевидно, подваливших с севера. Но пути пролёта с воды им были неизвестны. Напротив, трассы подлёта нашей старой стаи знакомы и нетронуты. Поскольку гусь в ясные дни шёл очень высоко, мы просто на него не охотились. Решаем так: я со своими товарищами иду на старое, надёжное поле, точнее, на жиденькую лесополосу, его пересекающую, а «первопроходцы», рискуя, встают наугад. Но при удаче у них может получиться просто фантастическая охота.
Встаём, практически не маскируясь, кому где нравится, для трёх охотников это не проблема, и с нетерпением ждём рассвета. Почти полностью посветлело, но гусь не торопится лететь, видно, ждёт, когда рассеется туман. Однако смог стоит крепко, и вот заулюлюкали, загалдели первые стайки. В туман и снег гусь не идёт одной стаей, а рассыпается на мелкие, суетливые табунки, которые мечутся из стороны в сторону, пытаясь определиться. Принцип стрельбы в тумане очень прост – если видишь гусей, то можешь стрелять. На неубойном расстоянии птиц просто не видно.
Слева, где стоит молодёжь, слышится интенсивная стрельба, а у меня пока тихо. Но вот впереди, откуда и ждал, раздаётся негромкое гагаканье. В небольшой стайке чаще всего кричит один гусь, видимо, вожак, дающий направление остальным. Замечательное зрелище, выплывающие низом из тумана гуси. «Мои» вышли точно на штык, на высоте 20 метров, ничем не потревоженные. Подогнанный приклад плотно ложится в плечо, планка выровнена, мушка на клюве, жму на спуск и знакомо слышу всё тот же предательский щелчок осечки. Вот чёрт, опять попался дурацкий патрон. Дёргаю затвор, но гуси, уже тревожно взмыв, ушли «в молоко». Однако времени на сожаление нет, в стороне вновь раздаётся гусиный перелив. Бью наплывшего крайнего, краем глаза вижу, что он сворачивается, и быстро перебрасываю ствол на следующего, но гусей уже нет. После выстрела, моментально набрав высоту, стайка скрылась. В этом основная сложность стрельбы в тумане. Гуси идут по границе видимости (так им удобно) и в случае тревоги, не важно, заметят стрелка или после выстрела, буквально двумя взмахами крыльев уходят из зоны видимости. Слышу несколько стай, проходящих совсем рядом, и даже слышу шорох крыльев, но не вижу целей. Наконец, на пределе видимости, расплывчато угадываю силуэты крупных птиц и бью раз за разом примерно в их сторону. Через секунду ухо радостно улавливает шлепок о землю. Ну, хоть так, и то хлеб. Ещё некоторое время слышны выстрелы напарников (ребята по молодости от души лупят очередями), и лёт прекращается, как отрезанный. Видимо, гуси всё-таки сбили «базар» и сели кормиться. Подходят, радостно делясь впечатлениями, мальчишки, неся каждый по паре. Счастливые, всё у них первое – лисица, заяц, гусь. Прямо завидно смотреть. Но, в общем, я доволен: ко мне, как старшему в группе, претензий нет, все охоты пока складываются.
Возвращаемся на базу, а вторая команда уже там, расстроенная донельзя. Им так и не удалось нащупать пролёт, и такое многообещающее утро три охотника провели без выстрела. Выходит, не всегда риск бывает оправдан.
Участливо выслушиваем сетования второй бригады, но вижу, что мои довольны – удалось обойти «стариков». В утешение предлагаю погонять русаков, и, оставив молодёжь на хозяйстве, едем к знакомой балке. Объясняю «новичкам», как и куда идти, и они, разойдясь по краям, начинают топтать. Сам иду безнадёжной серединой, так, на всякий случай, и с удовольствием прислушиваюсь к выстрелам друзей. Приятно чувствовать себя знатоком, дающим уроки. Видимо, это было написано у меня на лице, и меня тут же обозвали «сенсеем». Так и дразнили до конца поездки. Но тем не менее все по зайчику взяли.
Следующие несколько дней прошли скучновато из-за солнечной тёплой погоды. Гуси на перелётах шли высоко, и охотники только иногда развлекались, постреливая куропаток (благо дратхаар у нас был с собой, и для него нашлась работа) да шальных, шумовых зайцев. Во время одного загона на выстрел подвернулся корсак. Богата всё-таки калмыцкая степь дичью.
Под занавес, перед отъездом, ночью выпал снег, и, пока он шёл, утром неплохо постреляли гусей. Гуси летели ниже, чем обычно, однако не ползли на брюхе, как в тумане, но охота получилась. Все были довольны, и, главное, у всех теперь имелось представление об осенне-зимней охоте в Калмыкии.
Надеюсь, что наш опыт поможет и вам, уважаемые друзья-охотники, читающие наш журнал.
Пользуясь случаем, хочу ещё раз поблагодарить руководство Министерства природных ресурсов, охраны окружающей среды и развития энергетики Республики Калмыкии за внимательное отношение к приезжим охотникам и пожелать ему дальнейших успехов в развитии охоты и увеличении численности охотничьих видов птиц и животных края. Думаю, все охотники в этом заинтересованы.