Мauser М1895. Как чилийцы для себя винтовку выбирали

Август 2009 / Ю. Максимов / Арсенал

На исходе XIX века армии всего мира спешно перевооружались магазинными винтовками под патрон с бездымным порохом, ревностно следя за достижениями соседей. Винтовка и холодное оружие тогда служили главными инструментами войны, ибо роль пулемёта ещё не была осознана в полной мере, а артиллерия показала свою подлинную смертоносность лишь на фронтах первой мировой войны. Локальные войны конца XIX – начала ХХ вв., эта нескончаемая череда предвестников Великой войны, послужили отличным полигоном для «обкатки» новейших систем стрелкового оружия. В то время история многих государств вершилась при помощи винтовок системы Маузера.

Латинская Америка исторически является неспокойным континентом. Конечно, мало где люди уничтожали друг друга со столь же разнузданной беспощадностью, как в Европе, но почему-то принято считать, что именно «латиносы» отличаются некими особыми качествами, привлекающими пристальное внимание исследователей военной истории и оружия. Бурлящий котёл европейской и американской научно-технической революции выплеснул на благодатную латиноамериканскую почву, помимо прочего, и новейшие виды европейского стрелкового вооружения. В 1890-х гг. это были винтовки Маузера различных модификаций.
Вкладывая на перевооружение армии и флота до половины государственного бюджета, латиноамериканские государства действительно получали первоклассное оружие. Республика Чили не стала исключением, приняв на вооружение, после быстрых, но масштабных испытаний в 1893 году, винтовку Маузера так называемой «испанской модели» обр. 1892 года.
В России об этих испытаниях стало известно благодаря присутствию на них русского офицера С. Карпенко-Логвинова, отчёт которого был опубликован в русской специализированной прессе в том же 1893 году.

Вооружение Чилийской армии к 1893 году

Чилийское правительство решило заменить вооружение армии, вовремя воспользовавшись успехами в конструировании стрелкового вооружения. В Южной Америке, как и в Европе, политикам и военным приходилось пристально следить за деятельностью соседей. Так, в Чили стало известно, что Перу и Аргентинская Республика снабдили свои линейные войска магазинными винтовками нового образца. И действительно, Аргентина купила 100 тысяч маузеровских винтовок под патрон калибра 7,65 мм (3,01 линии), так называемого «аргентинского образца», изготовленных в Германии и доставленных заводом Людвиг Леве и К°.
Эта значительная покупка, сделанная как раз когда Аргентинская Республика переживала финансовый кризис, и перевод денег в Европу утраивал цену оружия, обратила на себя особое внимание чилийского правительства. Ждать далее – для чилийцев означало позволить себя опередить.
Согласно официальным данным, вооружение войск в Чили на тот момент включало 70 тысяч винтовок Гра французского изготовления, 15 тысяч винтовок Комблена бельгийского производства и отличного качества. Это оружие очень пригодилось во время второй Тихоокеанской войны 1879–1883 гг. между Чили и Перу, точнее, войны Чили (при поддержке Англии) против Перу и Боливии с целью захвата месторождений селитры на чужой территории; чилийцы одержали победу, завоевав господство на море и захватив земли с месторождениями. Но к 1893 году это оружие считалось уже устаревшим.
Что же касается 3500 винтовок Манлихера, купленных в 1889 году правительством Балмаседы и не получивших применения из-за недостатка патронов, а также 5 тыс. винтовок Манлихера, взятых на море эскадрой конгрессистов в 1890 году, то их было явно недостаточно. 15 тыс. винтовок, приобретённых Хунтой конгрессистов, прибыли слишком поздно. К этому оружию можно добавить 5 тыс. винтовок Ремингтона и 3 тыс. винтовок Ли, тоже закупленных Хунтой.

Создание комиссии

В конце 1892 года чилийское правительство, ввиду относительно хорошего состояния финансов, послало своему представителю в Париж приказ составить комиссию из нескольких офицеров, находившихся в то время в Германии и Франции, непременно включив в её состав генерала Эстанисло дель Канто, прибывшего в Европу в начале 1892 года с научными целями. Комиссии следовало выбрать лучшую винтовку, существовавшую на тот момент.
Испытания должны были занять относительно немного времени, но быть максимально полными и объективными. Причём чилийское правительство оставляло за собой право на окончательное решение. Согласно полученным инструкциям, М.Мат, полномочный министр Чили в Париже, объявил конкурс и одновременно составил комиссию из полковника артиллерии Бунен-Риверы, атташе военной комиссии в Берлине, подполковника пехоты Жуана де Диоса Виаля, майора кавалерии С.Ирраразаваля и председательствующего дивизионного генерала Эстанисло дель Канто.

Участники конкурса

Лишь немногие из известных европейских фабрикантов проигнорировали конкурс. Французское «Общество ручного оружия» представило две винтовки, разработанных пехотным командиром М.Додето, имеющие калибр 6,5 мм и 6 мм. Фирма «Людвиг Леве и К°» показала три свои винтовки конструкции Маузера: 7,65-мм винтовку т.н. «аргентинской модели», 7-мм винтовку «испанского образца 1892 года» и 6,5-мм винтовку Маузера, ещё не получившую названия. М.Манлихер продемонстрировал новую 6,5-мм винтовку, изготовленную на заводе Штейер. Нидерландец М. де Бомон привёз свою 6,5-мм винтовку. Бельгиец М.Марга доставил недоработанную 6,5-мм винтовку, которая толком и не участвовала в конкурсе.

Начало конкурса

Испытания начались 16 ноября 1892 года в Сент-Дени, на полигоне завода Гочкиса, затем продолжились в Сатори. Так как этот полигон не позволял стрелять на дистанции более 1000 м, чего требовал де Канто, то комиссия приняла решение перенести стрельбы в Бельгию, в Брюссельский национальный тир. Заседания комиссии в Бельгии начались 20 декабря и окончились 10 января 1893 года. Французов представлял М.Бурдон, бывший директор оружейной фабрики в Тюле. Фабрику «Людвиг Леве и К°» – её берлинский директор Алекс Ризе. Ф.Манлихера заместил А.Шрифер из Льежа. Бомон и Додето на опыты приехали сами. Наблюдение за стрельбами осуществляли пять офицеров из разных стран, включая русского представителя Карпенко-Логвинова.
Шесть стрельб с 16 по 24 ноября были посвящены определению скоростей и прониканию пуль в дерево. Скорости измерялись на расстоянии 25 м от дульного среза и определялись по средней величине по пяти выстрелам. Для анализа проникающей способности пуль брались средние значения из 10 выстрелов, произведённых в сложенные сосновые доски с дистанции 44 метра.
Стрельбы показали, что из испытываемых винтовок, в зависимости от опытности стрелка, прицельно можно сделать от 25 до 28 выстрелов в минуту. Из выпущенных же за три минуты 73 пуль из ружья Додето в мишень попало 57; из 79 пуль, выпущенных из винтовки Манлихера, цели достигли 18. Из 7-мм «Маузера» произвели 77 выстрелов, до цели добрались 66 пуль.
Для производства 100 выстрелов стрелку из винтовки Бомона потребовалось 2,37 мин., из Додето – 2,36 мин., из Манлихера – 2,30 мин., из Маузера – 2,28 мин.
Дальнейшие испытания были посвящены стрельбе со станка на 250, 500, 1000 метров и замерам траектории через каждые 100 м до 500-метровой отметки. Для определения отклонений учитывали среднюю величину из 10 выстрелов.
Для определения движения пуль выбирали средние из пяти выстрелов величины ординат траектории, полученные по пробоинам экранов, расставленных через каждые 100 м. Используя эти данные, можно создать наглядную схему баллистических траекторий пуль, выпущенных из винтовок, участвовавших в конкурсе.
Следующие 17 этапов испытаний были посвящены таким задачам: четыре, в Сент Дени – определению прочности оружия; один, в Версале – стрельбе на 500 м; остальные, в Брюсселе – продолжению тех же опытов. При стрельбе на прочность из каждой винтовки было сделано трижды по 950 выстрелов, сериями по 40 или 100 выстрелов. После каждой серии определялась температура ствола. После каждой серии по 950 выстрелов проводились стрельбы со станка на 500 м. Результаты показаны в таблицах 2 и 3.
После окончания опытов комиссия перешла на поле в Беверло, представленное в её распоряжение военным министром Бельгии, чтобы продолжить стрельбу на дальние дистанции, но помешали плохое обустройство полигона, сильный холод и снег. Поэтому комиссия, сочтя собранные сведения достаточными, возвратилась в Брюссель для составления отчёта правительству Чили.

Отчёт

Материалов накопилось много, и на анализ всех полученных данных ушло немало времени. Так как обстоятельства не позволили остановиться на хорошо отработанной программе опытов, то выводы делались больше по кучности и точности стрельбы тестируемых винтовок. Комиссия не придавала большого значения скорости стрельбы, учитывая, что скорострельность «есть продукт тренировки, и выгоды, от неё получаемые, не окупают недостатка точности» (надо отметить, что и сегодня трудно не согласиться с такими выводами).
Комиссия искала винтовку, обладающую наилучшими баллистическими характеристиками, прочной и простой конструкцией, удобным и надёжным затвором.
Взвесив все обстоятельства, Комиссия объявила лучшей и наиболее подходящей для чилийской армии винтовку Маузера, калибром в 7 мм, уже принятую на вооружение армией Испании и известную под названием «Маузер испанского образца». Отчёт для чилийского правительства был составлен в том же духе. Конкурирующие фабриканты текста отчёта не получили.

Резюме

Помимо баллистических качеств 7-мм винтовки Маузера, на решение комиссии повлиял и факт принятия этой модели на вооружение испанской армии. В Мадриде проводились долгие и неоднократные испытания 7-мм «Маузера», было отстреляно около 500 000 патронов, и королевский приказ принятия этой винтовки на вооружение испанских армии и флота вышел буквально за несколько дней до чилийских опытов. Поэтому лишнего повода усомниться в правильности своего решения не было.
Помимо этого, комиссия надеялась, что вооружение новой 7-мм винтовкой обеспечит чилийской армии неоспоримое превосходство над соседями, в том числе и над наиболее опасным соседом – Аргентинской Республикой, армия которой была вооружена неплохой 7,65-мм винтовкой маузера обр. 1891 года (про «аргентинский маузер» будет рассказано в ближайших номерах «МР»). И действительно, «испанский маузер» обладал большей начальной скоростью пули, большей точностью и лучшим пробивным действием, чем «аргентинская модель», имея в то же время более совершенную конструкцию, что позволяло носить больший запас патронов. В 1893 году армии Испании и Чили действительно имели на вооружении винтовки, превосходящие «Маузеры» всех предыдущих моделей, а так же винтовки Манлихера.
Что интересно, калибр винтовки в 7 мм, по мнению комиссии, был переходным калибром к идеальным 5 мм, в то время над этим работали многие изобретатели.
Наиболее сильным конкурентом 7-мм винтовки Маузера была 6,5-мм винтовка Додето. При прекрасных баллистических данных, винтовка Додето имела отлично действующий затвор, по меньшей мере, не уступающий «Маузеру» и значительно лучший, нежели затвор на винтовке Манлихера, который к тому же действовал не всегда исправно (кто-то может усомниться в этом, но вряд ли Карпенко-Логвинов, честный русский офицер-разведчик и вообще большой умница, мог иметь основания для наговоров).
Сочетая в себе все лучшие черты современных винтовок, винтовка Додето нуждалась в усовершенствовании и, будучи совсем «нераскрученной» конструкцией, не могла на равных конкурировать с именитыми системами.

PS

В итоге комиссия решила, чтобы каждый из конкурентов отправил в Чили образец своей винтовки с хотя бы 2 тыс. патронами, дабы артиллерийское управление Сант-Яго могло проверить опыты, произведённые комиссией в Европе. По предложению генерала Э. дель Канто, каждый из членов комиссии представил отдельный секретный рапорт для отправки в Чили.
Нельзя не упомянуть и о том, что, анализируя «латинские» события 1893 года, Карпенко-Логвинов, будучи прекрасно осведомлённым обо всех действиях латиноамериканцев и их европейских друзьях, завершая свой рапорт, отметил: «Поэтому, если чилийское правительство не сделает правильного выбора между конкурирующими ружьями, то никак не по причине недостатка данных…».