Ветеран среди охотников, охотник среди ветеранов

Май 2010 / Редакция / Гость номера

Накануне 9 мая мы побывали в гостях у Кима Геннадиевича Куликова, президента общества «Русский Кречет», ветерана войны, охотоведа, охотника. Так мало их осталось, прошедших войну, и нам, конечно же, интересно, как живет сегодня один из тех людей, благодаря которым наша Родина по-прежнему Великая Держава, что интересного происходит в жизни солдата, остающегося в строю. Вдвойне интересно, поскольку Ким Геннадиевич всю жизнь занимается охотой, спортивной стрельбой и прекрасно разбирается в оружии. Находясь на пенсии, ветеран много сил отдает воспитанию молодежи. В Центральном совете Военно-охотничьего общества с его мнением считаются все, а за советом приезжают даже из регионов. Его поджарую фигуру всегда можно встретить на различных оружейных и охотничьих выставках. Он был одним из организаторов первой международной выставки трофеев в Москве.

«МР»: Несколько слов о Вашем детстве, о том, как появилось увлечение охотой.
К.Г.: Я родился 19 января 1924 года в городе Сретенске, что в Забайкальском крае России. Мой отец был заядлым охотником и рыболовом, благодаря этим обстоятельствам ещё в детстве я пристрастился к охоте и рыбалке. В шесть лет начал с отцом рыбачить, а в восемь – охотиться на рябчиков. В это же время добыл свой первый трофей – рябчика. Охотился с так называемой «Фроловкой» 16-го калибра, армейским оружием, переделанным в охотничье. С девяти лет начал ходить на охоту один, но уже с ружьём отца. Как-то пришёл с охоты и ничего не принёс, отец так отругал меня, что я это запомнил на всю жизнь и старался больше не возвращаться домой без добычи. Ведь охотой я помогал своей семье.

«МР»: Вы ветеран Великой Отечественной войны. Где пришлось повоевать?
К.Г.: Война началась, когда я закончил десятый класс. В городе Улан-Удэ поступил в пехотное училище и через шесть месяцев вместе с приятелем ушёл на фронт и прошёл всю войну. Но в мае 1945 года она для меня не закончилась. Пришлось повоевать с японцами в Манчжурии. Был командиром 8-й стрелковой роты 3-го батальона 1009-го стрелкового полка 292-й дивизии 36-й армии. Всего прослужил в армии 34 года. В 1976 году, в звании полковника, вышел в отставку. Из тех рябят, с которыми воевал, почти никого не осталось. Практически все погибли. А вообще, не хочу вспоминать про войну. Страшно.

«МР»: Последний вопрос. С каким оружием пришлось воевать?
К.Г.: С пулемётами «Максим», Дегтярёва и пистолетом-пулемётом ППШ. Самый надёжный ППШ, мы его очень любили.

«МР»: Давайте перейдем к охоте. Есть ли у вас личные пристрастия к охотничьему оружию?
К.Г.: Разумеется. Люблю охотиться с одностволкой ИЖ-18 ММЕ 12-го калибра. Наличие только одного патрона повышает ответственность за каждый выстрел. На ходовой охоте предпочитаю двустволку ИЖ-27 20-го калибра. Ещё у меня есть немецкое ружьё «Зимсон», которое купил в 1952 году за двести рублей.

«МР»: Эти ружья серийного производства?
К.Г.: ИЖ-18 ММЕ было сделано по спецзаказу. Оно отличается от серийного ружья наличием дульного тормоза, различными вставками и плавным спуском.

«МР»: Патроны покупаете или снаряжаете сами?
К.Г.: У меня до сих пор сохранилась привычка патроны заряжать самому. Так надёжнее.

«МР»: Есть ли предпочтения в выборе компонентов для зарядки?
К.Г.: Порох всю жизнь использую «Сокол», а дробь, по некрупной птице, лучше всего подходит стендовая семерка. Гильзы и пыжи собираю на стрельбище – для стрельбы из одностволки и двустволки новые не обязательны. Это пусть «автоматчики» волнуются, что не перезарядит.

«МР»: Вас трудно застать дома. Что занимает Ваше время?
К.Г.: Многое, стараюсь не сидеть на месте. Я президент общества «Русский Кречет». Это полутуристическая, полуохотничья организация. Одним из аспектов деятельности общества является проведение различных соревнований, в частности, по отстрелу ворон.

«МР»: Какую цель преследуют такие состязания?
К.Г.: Во-первых, для начинающих охотников это лишняя практика нахождения в угодьях с ружьём. Современное поколение охотников слабо подготовлено в плане техники безопасности и культуры охоты. Во-вторых, уничтожение ворон, которые, как известно, являются вреднейшими хищниками. Охотники называют ворону «пернатым волком». В период гнездования они разоряют кладки не только певчих птиц, но и охотничьих видов. Кто-то ошибочно назвал ворону «санитаром», чистящим помойки. Это далеко не так. Они не столько поедают отбросы, сколько разбрасывают их, разнося заразу. Последние годы рост численности серой вороны принял угрожающий характер. Проводя наши соревнования, мы, по мере возможности, сокращаем её. Ворона очень хитрая птица и добыть её не просто. Отстреливая её, охотник постигает секреты маскировки, искусство манки и, конечно, учится стрелять. Побеждает на наших соревнованиях тот, кто лучше подготовится. Некоторые охотники используют чучела ворон, филинов, а один охотник даже привез чучело лисицы. Почти все применяют электронные манки с голосами «вороньего базара». В плане стрельбы по воронам сложного ничего нет. Очень похоже на стрельбу по тарелочкам. Соревнования проходят каждый год, в основном на городских свалках. Жена этого не одобряет, говорит, что ворона тоже божья птичка.

«МР»: Вы постоянно находитесь в разъездах, а как отдыхаете? Путешествуете?
К.Г.: Нет, никуда не езжу. Вы не поверите, я ни разу не был в санатории. Для меня лучший санаторий – охотничьи угодья. Собираю вещи и на неделю ухожу в лес. Питаюсь тем, что сам добуду и приготовлю. Жарю оладьи на железном весле и так далее. Иногда хожу за брусникой. А вообще, я ещё молодой (смеётся).

«МР»: Не боитесь в лесу один находиться? К тому же целую неделю. Звери не пугают?
К.Г.: Нет, зверей не боюсь вообще. Самый страшный зверь – человек. И в лесу опасаюсь только его.

«МР»: У Вас много трофеев. Вы их коллекционируете?
К.Г.: Да. Как уже говорил, первым моим трофеем был рябчик в восемь лет. В 1971 году в Будапеште я получил медаль за пятнистого оленя, а в 1981 году в Болгарии – медаль за клыки кабана. Последний мой трофей – череп медведя, добытый в 2005 году. В моей охотничьей практике это шестой по счёту медведь. Как вы сами могли заметить, у меня много трофеев. Также есть несколько черепов кабарги. Это олень с клыками. К слову, охотничий билет у меня под номером два.

«МР»: А у кого же под номером один?
К.Г.: У бывшего председателя Центрального совета военно-охотничьего общества Прудникова Ф.К.

«МР»: Известно, что раньше Вы работали охотоведом…
К.Г.: На мысль стать охотоведом меня натолкнул отец. Звание биолог-охотовед я получил в 53 года и проработал в этой должности до 2000 года.

«МР»: У Вас большая семья?
К.Г.: Да, у меня сын и дочь, трое внуков и, конечно, жена, с которой мы прожили 52 года.

«МР»: Ваши ближайшие планы?
К.Г.: Поеду на вальдшнепиную тягу.

«МР»: Благодарим Вас, Ким Геннадьевич, за беседу и желаем Вам крепкого здоровья, успехов в Ваших начинаниях и хорошей, богатой тяги.