Охотник, коллекционер, генерал

Апрель 2010 / С. Лосев / Гость номера

Мы беседуем с одним из самых известных в Москве знатоков охотничьего оружия, почётным членом МООиР и Росохотрыболовсоюза – Михаилом Суворовым. Правда, сегодня не он у нас в гостях, а мы дома у генерала милиции
в отставке.

«МР»: Михаил Михайлович, я прекрасно знаю, что вы заядлый, разносторонний охотник и собачник, но, поскольку наш журнал оружейный, давайте поговорим прежде всего об охотничьем оружии. В связи с этим вопрос: когда вы впервые познакомились с ружьём?
М.С.: Как и многие охотники, пристрастившиеся к охоте с детства, первые шаги я делал под надзором отца. Он и привил мне любовь к охоте и оружию. На охоту стал ездить лет с пяти. С семи-восьми моей обязанностью была чистка ружей. Очень рано я начал самостоятельно заряжать патроны в латунные гильзы, причём вручную, без использования приспособлений; правда, под присмотром отца и брата. Уже в детстве я знал, чем отличаются полные замки от неполных. В шесть лет на даче из «бельгийца» 32-го калибра добыл свой первый трофей – дрозда. После этого ружьё закрепилось за мной, хотя изначально оно предназначалось матери. Поскольку для мальчишки моего возраста даже это ружьё было великовато, я делал из палок некое подобие сошек и стрелял с них.

«МР»: Отец контролировал становление стрелка и охотника?
М.С.: Ещё как. Когда я однажды наставил незаряженное ружьё на человека, он дал мне такой подзатыльник, что я запомнил это на всю жизнь. И поверьте, очень жаль, что у большинства сегодняшних охотников не было такого учителя и таких уроков. В результате, мы имеем огромное количество несчастных случаев при обращении с оружием не только на охоте, но и дома.

«МР»: В те далёкие времена вам приходилось сталкиваться с нарезным оружием?
М.С.: Ну что вы, до наступления «новейших», после перестроечных, времён нарезные ружья в частных руках были большой редкостью. Приобрести их могли единицы. По крайней мере, ни в нашей семье, ни у знакомых их не было. Но уже в 70-х годах прошлого столетия у меня, в связи с профилем работы, появилась такая возможность. С тех пор на зверя охочусь только с «нарезняками» и хорошо знаю их достоинства и недостатки. После наполнения российского рынка импортным оружием, у меня собралась неплохая подборка иностранных образцов для различных охот. Есть, разумеется, и любимые, с которыми предпочитаю охотиться. Но, как вы понимаете, разное оружие и различных калибров предназначено для разного зверя.

«МР»: Означает ли это, что охоту на зверя, в том числе крупного, вы предпочитаете другим охотам?
М.С.: А вот как раз и нет. Мне больше по душе охота «по перу», а самая любимая – с легавой по «мелочам». Вот с этой подругой мы и охотимся (гладит лежащего у его ног дратхаара). Для этой охоты я предпочитаю лёгкие «двадцатки». Разумеется, и охоты на зверя очень интересны. Приходилось охотиться в Европе и Африке. Но так уж в России исторически сложилось, что на первом месте стоит охота с ружьём по перу. Вспомните русских писателей-классиков и охотников-помещиков, ими описываемых. Охотясь преимущественно на бекаса, дупеля, вальдшнепа, тетерева или на среднего зверя – зайца, лисицу, волка, все они предпочитали двустволку. И хотя и проводились облавы на кабана и лося, нужды в нарезном оружии не было, т.к. такие охоты были довольно редки, а копытного зверя было не так уж и много.

«МР»: Вы считаете, правильно даётся пятилетний срок пользования гладкоствольным ружьём до приобретения нарезного?
М.С.: Абсолютно правильно. Помимо того, что полученные навыки владения гладкостволкой научат стрелка ответственному обращению с оружием перед покупкой более опасного карабина или штуцера, это ещё, на мой взгляд, и тот, к сожалению, нечастый случай, когда закон закрепляет исторически сложившуюся традицию и никак не ущемляет права человека.

«МР»: Михаил Михайлович, по-моему, самое время перейти к вашему арсеналу.
М.С.: Ну, что ж, пойдёмте.

Мы переходим в гостиную, в центре которой стоит большой стол. Михаил Михайлович начинает открывать многочисленные сейфы и вытаскивать из них кофры, чехлы и ящики с оружием. Всё это распаковывается, и нашему восхищённому взору предстают гладкостволки, полуавтоматы, штуцеры, карабины – в общем, всё то, что не может не радовать, признаюсь, слегка завистливый, глаз охотника. Ружья ровным рядком выкладываются на стол. Замечаю, что три горизонтальные двустволки лежат особняком. Хозяин бережно берёт в руки одну из них.

М.С.: Это моя любимица – «Лебо-Куралли» 12-го калибра с патронником 65 мм, выпущенная в г. Льеже (Бельгия) приблизительно в 1910 – 1912 годах поставщиком Российского Императорского двора Августом Лебо. Ружьё предназначалось для классической, традиционной, загонной охоты на птицу, популярной не только в Англии, но и во Франции, Испании. Изредка позволяю себе пострелять из неё вальдшнепа или «мелочь» из-под собаки (обычно же, охочусь на эту дичь
с вертикальной – двадцаткой «ФАБАРМ»). Я давно заметил, что французские (а так же бельгийские, английские и немецкие) ружья этого поколения подходят абсолютно всем охотникам, независимо от сложения и физического развития. Варьироваться, пожалуй, может только длина ложи.

Хозяин несколько раз вскидывает ружьё и бережно передаёт его мне. Я вкладываюсь и лишний раз убеждаюсь в его словах и своих наблюдениях. Начинаем перебирать оружие одно за другим.

М.С.: Вот эта двустволка с горизонтально расположенными стволами – знаменитый «Ланкастер» выпуска 1924 года с полными замками и стволами витвортовской стали. Изготовлена по патенту Генри Торна – управляющего фабрикой «Чарльз Ланкастер» в Лондоне. Выпуск таких ружей начался в 1889 году. Длинная пружина обеспечивает долговечность работы. Наличие отводящих каналов от отверстий для бойков служит для стравливания пороховых газов и отвода их от лица охотника в случае пробития капсюля бойком. Глухая колодка и искусная гравировка присущи только дорогим штучным ружьям. С ним я не охочусь, это уже практически раритет.
Следующая двустволка – горизонталка знаменитой французской фирмы Gastinne-Renette Guichard («Гастин-Рене»). Экспонат из серии ружей, специально выпущенных фирмой в Париже, для королевских дворов. Как и «Лебо», двустволка предназначена для традиционной загонной охоты на птицу (фазан, куропатка, вальдшнеп) и охоты с подружейной собакой. Замки системы «Энсон-Дилей», запирание стволов тройное.
Дальше идут: ГДР-овский вертикальный «Меркель 201» со стволами «Бёллер-шталь», итальянский бокфлинт «Беретта 687», вертикальная двустволка ФАБАРМ 20-го калибра. Полуавтомат «Беретта А-304» я использую только для охоты на водоплавающую дичь.

«МР»: Михаил Михайлович, сжальтесь. Давайте перейдём к нарезному оружию.

Хозяин, снисходительно улыбаясь, открывает довольно большой кофр и достаёт из него что-то очень грозное и красивое.

М.С.: Это довольно дорогая штука – штуцер от Famars с двумя парами сменных блоков стволов. Одна пара калибра .375 Mag, вторая – .400 нитроэкспресс. Основное предназначение его, конечно, охота в Африке. Хотя чаще на копытного зверя я охочусь с «Блазером» R-93 .338 Win. Mag. (8,2×64 mm) и полуавтоматическим карабином «Браунинг Бар-2» под патрон .30-06. Но это не очень мощное оружие для крупного зверя. Например, однажды я свалил выстрелом в лоб атакующего буйвола из штуцера «Голланд-Голланд» под патрон .458 Lote. На «Блазере» и «Браунинге» стоит оптика от «Леопольд», а на этом «Маннлихере» .243-го калибра – от «Сваровски». На некоторых охотах я использую немецкий штуцер «Меркель» под патрон 9,3х74. К примеру, вот этого оленя взял из него (показывает фото).

«МР»: Я заметил, что в вашем арсенале отсутствует отечественное оружие. Вы не считаете его достойным серьёзного охотника?
М.С.: Сегодня наша оружейная промышленность «лежит на боку», так и «не поднявшись» после известных перемен. Есть, правда, попытки «подняться», но опять-таки, опираясь на плечи охотников. Появились неплохие МЦ, скажем, тройники, но стоят они столько, что за эти деньги можно купить три импортных тройника. Так промышленность не развивают. В рядовых ружьях мало внимания уделяется внутренней и внешней отделке, а на главном нашем достоинстве – долговечности, далеко не уедешь.

«МР»: Кстати, о тройниках. Нужен ли он нашему охотнику?
М.С.: Думаю, нет. Это оружие европейцев, в частности, любимое немцами, которые, охотясь на копытного зверя, могут добывать всю разрешённую птицу, зайцев, лисиц и попутно отстреливать птиц-вредителей. О какой стрельбе по птицам и зайцам можно говорить на нашей загонной зверовой охоте? Таскать же тяжеленный тройник, охотясь по перу, нет смысла. Иногда начинающие охотники, оправдывая покупку тройника, говорят: «А вдруг медведь?» Ну какой медведь? Кто его видел на охоте по птице? Да и кто разрешит его стрелять без лицензии? И нападения от сытого осенью медведя ожидать не приходится. В общем, не рекомендую.

«МР»: Какое же всё-таки ружьё вы посоветуете приобрести начинающему охотнику?
М.С.: Вопрос несерьёзный. Единой рекомендации нет и быть не может. Многое зависит от финансовых возможностей человека, но, главное, от предназначения оружия. Можно ружьё купить из соображений престижа или иметь «рабочий инструмент», отдавать предпочтение охоте на зверя или птицу, охотиться в лесу или на болоте. Вариантов масса. Одно могу посоветовать. Если у вас в данный момент не хватает денег на приобретение хорошего ружья, отложите покупку до лучших времён, не покупайте абы что. И не хватайтесь сразу за полуавтомат. Лучше поохотьтесь несколько лет с двустволкой и научитесь сначала стрелять. Из полуавтомата, как это ни покажется парадоксальным, учиться стрелять трудно и долго.

«МР»: Большое спасибо вам, Михаил Михайлович, за интересную встречу.