Хуго Шмайссер в Ижевске (Часть 2)

Декабрь 2009 / И. Шайдуров / Великие оружейники

или конец одного мифа

Работник с «капиталистической психологией»

Немецкие исследователи, желающие подтвердить важность работы Шмайссера в СССР, подчёркивают, что конструктору был установлен вполне приличный оклад, и он имел возможность переводить значительную сумму, около 2000 марок, своей семье в Германию. Однако относительно хорошие условия Хуго Шмайссер имел только сначала. Хотя ему был обещан оклад примерно в 5000 рублей, уже в декабре 1946 – январе 1947 года его реальный заработок был уменьшен на 30-40% и составлял 3500 рублей. Расчётом же № 101 от 27 февраля был установлен ещё меньший оклад – 2500 рублей, поставивший Хуго и его семью в тяжёлое финансовое положение. Двукратное (по сравнению с обещанной суммой) снижение зарплаты заставило Шмайссера обратиться к директору «Ижмаш» с жалобой. В ней он просил пересмотреть столь низкий оклад, не соответствующий его квалификации. В письме Шмайссер также писал: «Если меня не сумеют лучше использовать, то прошу учесть мой возраст и возвратить в Германию, где моя больная жена и неизлечимо больной сын нуждаются в моей помощи».
Одним из тех, кому приходилось сталкиваться с Хуго Шмайссером на «Ижмаше», был известный советский оружейник Евгений Федорович Драгунов, создатель снайперской винтовки СВД и ряда моделей спортивно-охотничьего оружия. Евгений Федорович вспоминал, что именитый немецкий конструктор сколь-либо серьёзного впечатления на него не произвёл. К тому времени Хуго был уже довольно стар (ему перевалило за 60) и имел проблемы со здоровьем – он страдал хроническим заболеванием лёгких. Да и к самой работе Шмайссер относился «с большой прохладцей». По словам сына Е.Ф. Драгунова, любимым занятием Хуго Шмайссера в рабочее время было чтение «Популярной механики» – известного американского научно-популярного журнала, чем-то сходного с отечественной «Техникой–молодёжи». Так что свою зарплату Шмайссер получал, по мнению Евгения Федоровича, совершенно зря. Абсолютно противоположное впечатление на него произвёл доктор Грунер, в котором блестяще сочетались черты учёного-теоретика и инженера-практика.
Свидетелем пребывания немецких инженеров-оружейников в Ижевске был Владимир Наумович Гринберг, заместитель главного конструктора «Ижмаш» и создатель метеоракет, позднее посвятивший себя преподавательской работе на машиностроительном факультете Ижевского технического университета, где занимался подготовкой инженеров-оружейников. Владимир Наумович столкнулся с немецкими специалистами во время своей практики на «Ижмаше». Он так вспоминает этот эпизод биографии.
«Их привезли из Германии, они сидели в отдельной комнатке, общаться с ними было нельзя. Кто знает конструкторское бюро «Ижмаша» на втором этаже, где расположены всякие службы, – там и была их комнатка. Поскольку мы проходили конструкторскую практику, это была база практики, мы должны были поутру являться к нашему руководителю – зам главного конструктора Камзолову, известному в городе человеку, – и мы этих немцев видели, насчитали пять или шесть человек. Они без конца чертили, чертили оружие. Им давали задание то на одно оружие, то на другое, но никуда это не шло, чертежи у них брали и складывали, брали и складывали. Накопилась огромная пачка чертежей, которая существует до сих пор, как я узнавал.
Позже, когда я смог это оценить, меня поражала в этих чертежах блестящая графика – таких красивых, потрясающе красивых чертежей я никогда и нигде больше не видел. Чертили они совершенно великолепно. Причём могли делать какую-нибудь оружейную систему изначально: заготовки, штамповки, холодная, горячая штамповка, техпроцесс и наконец само оружие. Могли делать все, были крайне универсальны. Когда понадобилось сделать машину для испытания пружин, они тут же вынули какие-то специализированные линейки для расчёта пружин, начали считать, делать и сделали. Требовалось сделать крыло для мотоцикла – глубокое, они и его спроектировали…Уровень был высокий…». Удивительный парадокс! Специалисты столь высокой квалификации были заняты, главным образом, тем, что наполняли своими чертежами полки заводских архивов и работали, как говорится, «на подхвате». Кстати, из немецких специалистов Владимир Наумович выделяет не Хуго Шмайссера, а того же доктора Вернера Грунера, c которым он даже получил возможность познакомиться и лично побеседовать.
Итог в оценке деятельности Хуго Шмайссера в Ижевске может подвести краткая характеристика, данная немецкому оружейнику помощником директора завода по найму и увольнению Мухамедовым в марте 1951 года, когда срок работы немецких специалистов подходил к концу. Её текст имеет смысл привести полностью, и, думаю, особых комментариев она не требует.
Впрочем, если кто-то сочтёт, что приведённых в статье документальных свидетельств о непричастности Шмайссера к созданию АК-47 недостаточно, то может посетить открывшуюся 9 ноября в ижевском Музейно-выставочном комплексе имени М.Т. Калашникова выставку «Неизвестный Калашников», приуроченную к 90-летию конструктора. По заявлению директора комплекса Надежды Вечтомовой, главная доминанта выставки – рассекреченные документы архива МО по Щуровскому полигону, где рождался АК-47, и другие документальные источники, иллюстрирующие, кто был реальным создателем автомата Калашникова, и раскрывающие те стороны, которые вызывают большинство разговоров. Read More…