Встречи с лисами

Март 2010 / С. Лосев / Охота

Охота на лисиц, особенно хорошо организованная или проводимая опытным лисятником-одиночкой, на мой взгляд, одна из самых интереснейших зимних охот. Разумеется, не имею в виду заганивание на снегоходах, богатой добычей с которых так любят хвастаться сегодня вновь испеченные «охотники». Подразумеваются, конечно, охоты с флажками, с подхода, с вышки у привады и другие честные способы. И нужно хорошо владеть техникой этих охот, чтобы добиться успеха. Однако возможность выстрелить по лисице может представиться на любой зимней охоте, особенно в конце февраля и начале марта. Когда у лисиц начинается гон, нередко можно встретить лисью свадьбу или одиночных кобелей, рыскающих в поисках подруги. Эти встречи могут произойти случайно, но готовым к ним нужно быть всегда. Итак, случайные встречи с лисицами.

Пуля не дура

Это произошло в одном из самых богатых зверем и расположенном недалеко от Москвы охотничьем хозяйстве.
Шёл второй день охоты. За предыдущие сутки был добыт лось и пятнистый олень, мне же посчастливилось дуплетом взять двух кабанов. Охотился с двуствольным «маркелем», т.к. старый автомат Браунинга стал давать задержки при перезарядке. Двух верных выстрелов достаточно, чтобы остановить любого зверя.
Второй день обещал быть таким же интересным. Нам предстояло отстрелять ещё несколько зверей. В первом же загоне, расставляя стрелков по номерам, начальник охотничьего хозяйства предупредил, что здесь очень много лисиц, и рекомендовал заложить в один ствол дробь. «Ерунда какая-то, – подумалось мне. – Хорош я буду с ружьём, заряженным дробью, если выйдут кабаны или олени».
Зарядив «меркель» пулями и по возможности замаскировавшись, спокойно оглядел окрестности. Зимняя охота вообще очень красива, а при ярком солнце в особенности. Я залюбовался сверкающим снегом и невольно представил себе, как живописно смотрелась бы ярко-рыжая лиса на его фоне.
«Может, всё-таки зарядить один ствол дробью? – мелькнула где-то глубоко мыслишка. – Да нет, чепуха, не хватало ещё упустить из-за этого серьёзного зверя».
Из глубины загона прогремел выстрел, послышались крики – загон начался. Я стоял на неширокой просеке, внимательно просматривая довольно частый ельник, расположенный прямо передо мной. Переведя взгляд направо, неожиданно увидел то, что представлял себе всего несколько минут назад. Шагах в сорока, среди ёлочек, кралась даже не ярко-рыжая, а ярко-красная лисица.
«Перезарядить не успею, – пронеслось в голове. – Буду стрелять пулей».
Знаю по опыту, что непуганая лиса не станет сходу перемахивать просеку, обязательно остановится. Когда зверь скрывается за деревом, быстро направляю стволы туда, где должна показаться лиса. Как рассчитал, так и получилось. Подойдя к краю просеки, лисица остановилась и начала вертеть головой, осматривая чистое место. По торчащей из-за ветки голове я и выстрелил. Растянувшись на снегу, зверёк только пару раз махнул хвостом.
«Неплохой выстрел», – не без самодовольства подумалось мне. И тут же опять мысль: «А, может, сейчас зарядить дробь?» – «Ну, нет, – смеюсь сам над собой. – Два раза снаряд в одно место не попадает». Поднял голову и чуть не поперхнулся собственным смехом. Прямо на меня катит лиса, на этот раз ярко-рыжая. Вскидываю ружьё и жду её приближения. Стрелять снова придётся пулей. Пятьдесят шагов, сорок, тридцать…лисица останавливается и, подняв голову, внимательно смотрит на меня: видимо, заметила подозрительный предмет. Идеальный момент для стрельбы дробью. Мне же приходится тщательно совмещать планку с мушкой, навести точно в морду, и я не успеваю нажать на спуск. На долю секунды раньше лисица, крутнувшись на месте, показывает мне свой хвост. Стреляю в него, конечно, мимо.
Ругаю себя последними словами. Ведь замечал же раньше на охоте с флажками, если зверь смотрит прямо на тебя, значит, что-то заподозрил, и стрелять надо сразу, промедлил – и промах.
Довольно долго стою, держа в руке два патрона: один с пулей, другой с дробью. «Ну, это уже совсем глупо, три раза точно не бывает», – отметаю всякие сомнения и в очередной раз заряжаю пулю. Ближайшие двадцать минут проходят спокойно, и я перестаю нащупывать в кармане дробовой патрон. Как выяснилось, напрасно.
Загонщики уже приближались, когда, посмотрев налево, я уже без удивления увидел ярко-жёлтую лисицу на махах, мчавшуюся к просеке. Эта точно не остановится. Выцеливаю по кончику носа и, выбрав чистый прогал, стреляю. Потенциальный воротник переворачивается через голову. Довольная улыбка ещё светится на моём лице, когда лисица, вскочив, в несколько прыжков скрывается за деревьями. Совершенно обалдев, бегу посмотреть, что же произошло, благо загон уже кончился. На следу несколько капель крови и клочья грязной, серой шерсти из-под горла. Значит, ошибся я всего на пару сантиметров. На пятьдесят шагов это не так плохо, но зверя-то нет.
Подошедшие егеря-загонщики поздравляли меня с хорошим выстрелом. Ещё бы, убить пулей лису не так просто. Я же был ужасно расстроен. Когда ещё на номер выйдут три лисы.
Всё же считаю, что поступил правильно, не зарядив дробь. Охотясь на крупного зверя нельзя рисковать.
Однажды на лосиной охоте, после сигнала «Готов», на меня вышла лисица. Бежала она как-то странно, совершая нелепые прыжки. Лось был отстрелен, и я решил пальнуть, благо до неё было всего шагов тридцать, и место открытое. После выстрела лиса осталась, где была. При ближайшем рассмотрении оказалось, что шея и передняя лапа захлёстнуты стальной петлёй. Мой выстрел прекратил её мучения. Пуля распорола лисице живот, совершенно не испортив шкурку.
Недавно собрался на лисиц в Подмосковье. Прибыв на место, неожиданно встретил знакомую компанию охотников, у которых «горела» лицензия на лося. Уже несколько выходных подряд им не удавалось реализовать её. Дело близилось к закрытию охоты на копытных, и меня попросили помочь в отстреле. Мне это совершенно не улыбалось, я мечтал поохотиться на лисичку с флажками, но отказаться было неудобно. К тому же все егеря уходили с лосятниками, так что выбора не было.
Встав на номер, я с тоской убрал патроны с дробью подальше и зарядил пули. И, как всегда это бывает, совершенно не вовремя вдалеке замелькала рыжая шкурка. Загон шёл уже минут сорок, но выстрела по лосю ещё не было, так что лисицу я не имел права стрелять. На этот счёт договорённость была строгая. До выстрела по лосю не стреляется ни лиса, ни заяц. Продефилировав передо мной в загоне, лисица ушла назад. Ещё минут через 10 в цепи стрелков раздался дуплет, а сразу за ним крик: «Дошёл». И в тот же момент я опять увидел лисицу. На этот раз она летела ко мне со всех ног. Перезарядить патрон на дробь я уже не успевал. Пришлось стрелять пулей. Прицелившись с небольшим упреждением, выстрелил. Это был один из самых удачных моих выстрелов. Пуля попала лисице в голову и совершенно не испортила шкурку. Так что, при удачном стечении обстоятельств, и пуля бывает не дура.

Триплет

Это случилось в конце зимы. В районе, где я частенько охочусь на лисицу, у меня была выложена привада и построена вышка. Лисы регулярно наведывались к ней. Но жуткое невезение преследовало меня весь сезон. Мы с напарником для пущей привлекательности подбрасывали, как деликатес, селёдочные головы и куриные кости. Всё это с удовольствием поедалось лисами. Но вот добыть хотя бы одну никак не получалось. Во-первых, рыжие взяли в привычку шляться целый день по полю около засидки. Сначала я пытался сесть на вышку в пять вечера, но звери уже были тут как тут. Затем располагался в два часа дня или рано утром – тоже бесполезно: одна-две патрульные зверюги не давали подойти к приваде скрытно. Кроме того, они просто издевались над нами. Однажды мы увидели девочку, катавшуюся с горы на санках, а буквально в сотне метров от нее спокойно мышковал крупный кобель. Но стоило показаться нам, бродягу тут же смыло. Если же я садился, предварительно спугнув их, все было напрасно, мёрзни хоть полночи, звери не приходили.
Мы использовали все рекомендации, вычитанные в книжках, и советы опытных лисятников. Подходили к засидке, громко разговаривая, а затем напарник уходил, распевая песни, уже один. Ничего не помогало. Мой товарищ веселился от души, стоя на пригорке и со стороны наблюдая, как лиса высовывает морду из кустов, затем обходит мою засаду и уходит на соседнее поле. Так бы, наверное, всё и закончилось, если бы не господин случай.
В тот день я повёл жену в лес, чтобы показать построенную вышку и своих «ручных» лисиц. Была середина дня, но, к моему удивлению, оба видимых поля оказались пусты, хотя и стоял приличный мороз. Поглядев несколько минут, мы, не скрываясь, двинулись через поле к вышке. Я показал жене приваду, погрызенную лисами, множество следов и звериных тропок. Перед тем, как отправиться домой, последний раз оглядел поле. До сих пор не могу понять, откуда она взялась, но в сторону леса, на краю которого мы стояли около привады, на крупных махах шла лисица.
Посреди поля были кусты, но с нашей стороны они просматривались насквозь. Ружьё у меня было, но лисица зашла в лес шагах в ста от нас. Пока прикидывал, откуда она пришла (о выстреле на таком расстоянии не могло быть и речи), а жена восторженно щебетала о красоте лисьей шкурки, зверь выскочил из того же места, куда скрылся, и помчался к кустарнику. Буквально через пару секунд за этой лисой выбежала вторая и сразу же – третья. Обе кинулись догонять первую. Не шевелясь, прижавшись к деревьям, мы наблюдали эту картину – жена заворожено, а я, лихорадочно соображая, что можно предпринять. Наконец звери остановились среди кустов и принялись играть. Очевидно, это была течная сучка и два кобеля, поскольку оба преследователя то и дело грызлись между собой. Стоял февраль – время лисьего гона. Создавалась идеальная ситуация: я пробегаю 100 м лесом и встаю на входных следах свадебной компании. Было ясно, что после того, как загонщик, обойдя поле, толкнёт зверей, они кинутся в лес своим следом, и нужно лишь незаметно обойти их.
Удар раздался оттуда, откуда не ждал: на моё предложение пойти в загон жена заявила, что никуда не пойдёт, поскольку лисы набросятся на неё, загрызут и съедят. Представляете моё отчаяние? Мои красочные картины трёх огненно-красных шкур, брошенных к её ногам, не помогли. Спас только категорический ультиматум: или в загон, или развод. Причитая что-то сквозь слёзы, она всё-таки ушла на задание. Я же, что было сил, но, стараясь не шуметь, помчался к предполагаемому ходу зверя.
Успел только-только. До кустов было около ста шагов, и с этой точки звери не просматривались, но едва я встал за одинокую ёлочку на краю леса, как показались все три красавицы. Впереди бежала мелкая сучонка, а за ней шагах в двадцати – оба кобеля, заметно крупнее её. При встречном выстреле очень важно выбрать момент, когда зверь или птица, увидев охотника, либо после первого промаха, уже не имеет возможности развернуться и уйти назад или проскочить за спину охотнику. В моей ситуации при выстреле по головной лисе один или оба кобеля имели шанс уйти назад, в загон, поэтому я решил начать с них.
Напустив рыжую пару шагов на тридцать, я ударил сначала по одному и сразу по другому. Не глядя на результат, перебросил ружьё себе под ноги, рассчитывая увидеть прорывающуюся сучку. Если бы она не изменила направление, у неё был бы шанс проскочить в лес. Но на мою удачу и свою беду лиса шарахнулась от выстрелов в сторону и, как говорят танкисты, подставила борт. Третьим выстрелом я уложил её, не дав достичь леса. Оба кобеля так и остались лежать в паре метров друг от друга.

Охота с манком

Несколько лет назад, разбирая охотничий скарб, годами скапливавшийся в коробке, я наткнулся на пластмассовый манок. Лежал он, по меньшей мере, лет двадцать пять. Ностальгическая надпись «цена 40 копеек» развеселила меня, и я сунул его в карман, отправляясь на дачу в начале зимы.
Издавал он жалобное мяуканье, предположительно изображая крик раненого зайца и, следовательно, являлся манком на лисицу. Два года служил он мне и моему постоянному напарнику и соседу по даче великолепным развлечением. Стоило только, выйдя из автобуса и углубившись по тропинке в лес, крикнуть в него 2-3 раза, как все находящиеся по близости сойки, сороки и вороны с кряхтеньем, стрекотом и карканьем устремлялись на его призыв. Молодой охотник собирал ружьё и тренировался в стрельбе перед серьёзной охотой. Заодно мы очищали лес от всего этого хулиганья. Но в том году манок показал себя как профессионал именно в деле, для которого, собственно, и предназначался.
Получилось всё случайно. Была мерзопакостная погода. Столбик стоял на отметке плюс уже вторую неделю. Снег, покрывший приличным слоем землю, таял и отвратительно хлюпал под ногами. С веток капало, и стоило зайти в лес, как через десять минут промокал насквозь. Мучаясь от безделья, сосед предложил выйти на опушку и пострелять, как говорят немцы, чёрную дичь. Я согласился, но поскольку мне, с моим 40-летним охотничьим стажем, стрелять сорок вроде бы и не солидно, то ружьё с собой не взял, решив, что буду только манить. Как же пожалел об этом! Неторопливо двигаясь вдоль опушки, я периодически издавал крик попавшего в беду зайца. Желающие полакомиться дармовой зайчатинкой нашлись очень скоро. Из глубины леса раздался стрекот не менее 4-5 сорок, но, видимо, наши силуэты проецировались на фоне не совсем сошедшего в поле снега, и к нам осторожные птицы не подлетели. Заметив лесную дорогу, мы свернули на неё. Напарник стал лесом скрадывать стрекотуний, а я неторопливо шагал по дороге, изредка покрикивая в манок.
Неожиданно в лесу, что-то мелькнуло, и впереди, метрах в ста, на дорогу выкатила самая настоящая лисица и уверенным, лёгким галопом двинулась в мою сторону, видимо, тоже рассчитывая на зайчатину. Успев сделать шаг в сторону и прижавшись к краю дороги, я замер столбом. Подбежав шагов на 35, лисичка остановилась. Причём она смотрела не на меня, а в сторону напарника, продолжавшего скрадывать сорок и ни сном, ни духом не подозревавшего о гостье. Момент для выстрела был идеальный, и я в который раз проклял себя за то, что не взял ружьё.
Наконец борец с сороками особенно громко чем-то треснул, и зверь мгновенно скрылся в кустах. Вдоволь погоревав об упущенной возможности, мы пошли домой, не сделав никаких выводов. Происшедшее показалось мне чистой случайностью. Я материалист и больше верю в красные флажки и вышку с привадой, чем в какой-то манок за 40 копеек.
На следующий день кончился хлеб, и ближе к вечеру мы отправились в магазин всё той же лесной тропинкой, где обычно стреляли чернь по пути от автобуса. На этот раз я взял ружьё, собираясь подстрелить несколько штук для привады, а напарник тем временем смотался бы за хлебом и обратно. Он убежал вперёд, а я, дойдя до ближайшей полянки, принялся манить. Но поскольку дело было к вечеру и заметно потемнело, на моё жалобное мяуканье никто не отозвался. По-видимому, птицы уже отправились спать. Делать было нечего, и, дунув несколько раз в манок для очистки совести, я уныло побрёл встречать друга. Так шёл несколько минут, смотря под ноги, пока не поднял голову и вновь не остолбенел. Навстречу мне по этой же тропинке опять катила лисица.
Заметили мы друг друга почти одновременно и замерли, глядя глаза в глаза. Ружьё на плече, да и заряжена в «браунинг» семёрка «дисперсант». Я, собственно, из-за неё и захватил ружьё.
Начинающий охотник, несколько раз промазав «дисперсантом» по сорокам и голубям, заявил, что этим патроном вообще ничего нельзя застрелить. Я же утверждал, что на 15-20 шагов сизаря и сороку можно взять чем угодно, хоть гречневой кашей. Чтобы это ему доказать, я и зарядил патрон, предназначенный для близкого расстояния. Но до зверя не 15 шагов, да и семёрка слишком мелкая дробь. В лучшем случае будет бесполезный подранок. Поэтому, когда лисица прыгнула в сторону, я даже не стал вскидывать ружьё. Зато задумался всерьёз. Второй случай за два дня – это уже не совпадение, а система.
На следующий день безрезультатно протропили на соседних участках русака. Прохиндей залез под какой-то сарай и, выйдя с другой стороны, спокойно смылся, оставив нас в дураках. Казалось, удача окончательно отвернулась. Всё же ближе к вечеру решили попробовать вариант с манком. Готовились серьёзно. Оделись потеплей, оставили дома сигареты, чтобы избежать соблазна, и отправились «по лису».
Где караулить определили ещё днём, во время охоты на русака. Один угол поля был совершенно истоптан старыми лисьими следами. Кроме того, здесь когда-то выбрасывали останки коров, так что шансы были. Я, откровенно говоря, всё ещё не очень верил в манок и поэтому расположился на самом краю поля, захватив с собой на этот раз карабин.
Надежда была на праздно шатающуюся или мышкующую лисицу, которую можно достать за сто и больше метров. Напарник прошёл поглубже в лес и встал спиной ко мне, контролируя подход. Когда всё успокоилось, я начал манить.
С интервалом в 5-7 минут вечернюю тишину разрывали жалобные крики погибающего зайца. Время шло, но ничего не происходило. Поле оставалось уныло пустым, а темнота неумолимо надвигалась. Наконец я перестал различать мушку и опустил карабин (оптику ещё не пристрелял и пошёл без неё). Манить всё же продолжал, т.к. выстрел дробью пока не был безнадёжен. В тот момент, когда я подумал, что пора давать сигнал отбоя, грохнул выстрел, за ним сразу другой и, наконец, полный торжества вопль из леса: «Убил! Лежит! Лиса!!!»
Через три секунды я был на месте происшествия. Лицо охотника светилось торжеством даже в наступившей темноте. Ещё бы, это была его первая лиса, и она лежала шагах в восьми от места, где он стоял. Из сбивчивого рассказа счастливчика я понял, что зверя он увидел только за двадцать шагов. Лисица бежала строго на призыв манка. Охотник оказался у неё на пути. Метрах в 15-ти «рыжая» встала и начала внимательно разглядывать его фигуру. Стволы ружья были направлены в другую сторону, а пошевелиться он не мог. В этот момент я в очередной раз крикнул в манок, и лиса, бросившись на зов, оказалась в трёх метрах от стрелка. Первым выстрелом, в упор, тот промазал и достал зверя только вторым.
Возвращение было поистине триумфальным. Весь вечер к нам тянулись соседи, чтобы взглянуть на трофей. К сожалению, утром надо было уезжать в Москву, но впереди целая зима, а главное на вооружении чудо-манок за сорок копеек.