Зальцбург-2010
Май 2010 / А. Бобович / Выставка
Охотничья выставка 2010 года в австрийском городе Зальцбург (Salzburg), как и её 22 предшественницы, стала значимым событием. Ведущие оружейные компании имели возможность напрямую предложить свою продукцию потенциальным покупателям. В одиннадцати залах расположились стенды участников из 28 стран: Чехии, Монголии, Новой Зеландии, Швеции, Польши, Турции, Венгрии, Канады, Словении, Англии, Испании, Бельгии и других. А также 144 экспонента из Германии и 169 из Австрии. Были и две российские аутфитерские фирмы – «Профи Хант» и «Диана», приглашавшие на охотничьи туры по России и странам СНГ. Они показали редкие образцы охотничьих трофеев, их стенды собирали много посетителей.
Организация выставки была продумана до мелочей. Попадая за шлагбаум, после оплаты в парковочном автомате, посетитель получал талончик и предъявлял его позднее на выезде, как у нас в аэропортах. Стоимость парковки – 1 евро в час. Радовала масса волонтёров, доброжелательно указывающих, где можно припарковаться. Вспомнились российские выставки с охранниками в чёрно-серой форме, предупреждающие, что здесь парковаться нельзя. При входе на выставку две миловидные девушки пытались вручить пакет для каталогов и проспектов с надписью известной фирмы второго эшелона.
На выставочных стендах красовались оружие, оптика, одежда, аксессуары для рыбалки, причём как небольших частных компаний, так и крупных, давно разрекламированных: «Кригхофф» (Krieghoff), «Золи» (Zoli), «Браунинг» (Browning), «Зауэр» (Sauer), «Сваровски» (Swarovski), «Цейс» (Zeiss) и других. Выставку посетило более 30 тысяч человек.
Протискиваясь сквозь толпу довольно медлительных, но очень доброжелательных бюргеров, мы стараемся рассмотреть новинки, найти что-либо привлекательное. Увы, наталкиваемся на вполне приличный продукт, известный ранее, по вполне приемлемой цене, но не более. Что-то очень напоминает наш отечественный павильон № 69 на бывшей ВДНХ.
Охотничья национальная одежда – на любой вкус, сразу хотелось что-нибудь приобрести, то ли кожаные шорты, то ли шляпу. Но представив себя в России на охоте в такой экипировке, ничего не купили.
Немало замечательных мастеров-штучников демонстрировали как свою продукцию, так и оружие ведущих мировых фирм.
Вернер Барталот (Werner Bartolot) – оружейник-штучник, мастер высочайшей квалификации, имеет в Австрии мастерскую-магазин. Производит всего около 12 гладкоствольных ружей и штуцеров в год. На выставке был показан его штуцер под патрон .470 N.E.: горизонтальный полнозамковый, гравирован в стиле «булино» африканскими сюжетами, в кофре, цена 60 тысяч евро. Работа изумительная, оторвать взгляд невозможно.
Мастер Герхард Фукс (Gerhard Fuchs) демонстрировал свой двуствольный штуцер с продольно-скользящим затвором. Оружие уникальное, сделанное под патрон .416 LOTT. Взяв болтовую двустволку в руки с разрешения мастера, я не поверил, что весит она 4,2 кг – баланс замечательный. Оружие превосходно для охоты в Африке: оно сочетает надёжность штуцера и многозарядность болтовика. Гравировка скромная, но очень качественная, выполнена мастером высшей квалификации.
Рейнхольд Зодия (Reinhold Sodia) представил современные модели охотничьего оружия и сделанные ещё его отцом антикварные образцы, мастерски отреставрированные самим Рейнхольдом, что подтверждено соответствующим сертификатом. Их цена в полтора-два раза ниже, чем у современных аналогичных моделей при идеальном внешнем виде. Ещё «изюминка» в деятельности господина Зодия: он занимается квалифицированным ремонтом как старинной, так и современной газонаполненной оптики – прицелов, биноклей, причём является одним из лидеров в данной области.
Всеобщее внимание привлекла экспозиция оружейника Йохана Шпрингера (Johann Springer). Выставленные им ружья фирмы Holland & Holland отличались изумительным изяществом. Не верится, что большинству из них более полусотни лет.
Оружие лондонской компании «Пёрде и сыновья» – скромное, обаятельное, классическое. На выставке средняя стоимость такого ружья с одной-двумя парами стволов от 30 до 50 тысяч евро.
Льежская фирма «Лебо Куралли» (Lebeau-Courally) представила свои современные изделия и модели прошлых лет. Взяв такое ружьё в руки, чувствуешь определённую быстротечность времени и в то же время сопричастность к старинным оружейным традициям.
На выставке показали эксклюзивное оружие для африканских охот ферлахские мастера-штучники Шайринг (Shering) и Хамбруш (Hambrusch).
Известная компания «Кригхофф» экспонировала на своём стенде коллекцию штуцеров и тройников великолепного качества, как с гравировкой ручной работы, так и со скромными сюжетами, выполненными машинным способом. Калибры самые разнообразные: от африканских, типа Holland & Holland, до средних. Нарезное оружие малых калибров фирма не производит.
Стенд итальянской «Золи» (Zoli) порадовал охотников спортивными и охотничьими ружьями нескольких типов. Из беседы с господином Паоло Золи мы узнали, что спортсмены, выступающие со спортивным оружием фирмы «Антонио Золи» (Antonio Zoli), в частности, с моделью «Кронос» (Cronos), постоянно занимают призовые места на чемпионатах мира и Европы по стендовой стрельбе. Данная модель была представлена в нескольких исполнениях: в скромном варианте и с высокохудожественной гравировкой в ценовой гамме от 2 до 6 тысяч евро. Фирма показала и штучное горизонтальное полнозамковое ружьё 12-го калибра стоимостью 49 тысяч евро, что, согласитесь, доступно не всякому состоятельному охотнику. Несомненно, ружьё очень красивое и наверняка стоило таких денег.
Кроме того, в Зальцбурге широко демонстрировались рабочие охотничьи ножи ведущих фирм Европы, изделия ручной работы, заготовки ножей и комплектующие к ним. Большинство изделий очень качественное и добротное, удобно ложится в руку и имеет хороший баланс. Впрочем, среди них немного ножей, отвечающих российским традициям и требованиям.
Невозможно спокойно было пройти мимо прилавков с мясными и колбасными продуктами, изготовленными из дичи. Поражала их красота и разнообразие. А какой запах! Ветчина, окорока, колбасы, приготовленные по классическим европейским рецептам, выглядели столь привлекательно, что хотелось всё попробовать!
На выставке присутствовали небольшие фирмы, которые по финансовым соображениям не могут участвовать в известной международной выставке IWA. Большинство из них предлагали продукцию малоизвестных компаний, подержанное штучное оружие, оптику в отличном и хорошем состоянии, разнообразное снаряжение для охоты и туризма. Таких фирм много, они конкурируют между собой, занимая определённые ниши, что способствует довольно низким ценам и демократичности выбора. За небольшую, по европейским меркам, цену охотник может выбрать бывшее в употреблении оружие вполне приличного качества.
Новый фаворит в классе «премиум»
Май 2010 / Редакция / Крупным планом
Один из мировых лидеров в производстве магазинных винтовок с продольно-скользящим затвором, компания «Меркель» (Merkel) представила новую модель Helix, переосмыслив тем самым винтовки класса «премиум» с такими затворами.
Новый карабин серии RX, разработанный и изготовленный в Зуле, это скорострельная винтовка с продольно-скользящим затвором прямого действия. Модель имеет новую роторную личинку затвора и уникальную систему быстрого демонтажа ствола. Представители компании характеризуют новую модель, как «первый карабин, разработанный не только для охоты, но и поездки на охоту». То есть конструкция карабина максимально учитывает проблему транспортировки оружия. Помимо этого, карабин отличается элегантным дизайном и отменными стрелковыми качествами; он создан для той целевой группы охотников, которым раньше оружейные компании предлагали только очень дорогие ружья.
Приступая к разработке нового карабина, специалисты «Меркеля» в первую очередь думали об интересах клиентов. «Охотничьи карабины до сих пор изготавливают таким образом, как будто охотник живёт рядом с охотничьими угодьями», – говорит Олаф Зауэр, генеральный директор компании. Компания «Меркель» отреагировала на растущую мобильность охотников и разработала систему быстрого демонтажа затвора и ствола. Как отметил О.Зауэр, «это одна из трёх новинок, на которую подана патентная заявка, и одна из многих идей, воплощённых в этом оружии». Благодаря такой системе, заменить ствол и личинку затвора можно, осуществив три простых действия. Процедура чистки также очень проста. Карабин легко умещается в чемодан размером немногим больше обычного кейса. Для разборки оружия не требуется специальных инструментов.
Таким образом, Helix почти идеален для поездок на охоту, особенно, если вы не хотите, чтобы в вас издалека узнавали охотника. Карабин весит всего 2,9 кг, поэтому невозможно сказать, что именно вы несёте в кейсе. Для защиты от несанкционированного использования оружия в пути реализовано простое решение: боевая личинка, размером не больше грецкого ореха, отвинчивается вручную и кладётся, допустим, в карман.
Новый карабин удобен не только в плане транспортировки, но и на охоте. Модель Merkel RX отличается удачным сочетанием роторной боевой личинки и настоящим затвором прямого действия. Специфическая черта этого оружия заключается в том, что линейное движение рукоятки затвора передаётся на поворотную боевую личинку. Плавно и тихо двигаясь по винтовой траектории, личинка выходит из зацепления. Благодаря этому, путь затвора становится намного короче, и его перемещение осуществляется значительно быстрее.
При проектировании и изготовлении карабина были использованы и оптимизированы все доказавшие свою надёжность технологии безопасности. Закрытая затворная коробка и массивная боевая личинка с шестью упорами обеспечивают безопасность стрелка. Новая технология Merkel Safebolt гарантирует, что выстрел произойдёт только при полностью закрытом затворе.
Внешний облик моделей RX был разработан в сотрудничестве с известной дизайнерской студией. Оружие отличают элегантные чёткие линии, эргономичность и при этом высокая скорость перезаряжания. В результате получился охотничий карабин, сочетающий элегантный дизайн, надёжность, удобство в эксплуатации и безопасность в обращении. К тому же компания позиционирует Merkel RX, как «самую скорострельную из винтовок с продольно-скользящим затвором в мире».
Что новенького в гусиной охоте?
Сегодня, думаю, уже нет среди охотников-гусятников тех, кто не знает о технике охоты с профилями, чучелами и манками.
Однако существует множество нюансов этой охоты, стрельбы и изменений в поведении самого гуся в связи с усилившимся на него охотничьим прессом. Своими наблюдениями и заметками, сделанными в последние годы,
я и поделюсь.
Прежде всего замечу, что охота на гусей в разных районах и областях сильно отличается, и, казалось бы, предсказуемый выход птицы на кормовые поля частенько ставит охотников в тупик. Например, проохотившись несколько лет в Германии и Центральных областях, я был уверен, что знаю об охоте из засидок с чучелами на кормовых полях всё. Однако первый же выезд в Калмыкию показал, что я слишком самонадеян.
Судите сами. Отследив огромное скопление кормящегося на зеленях гуся, мы по всем правилам охотничьего искусства вырыли скрадки, расставили более полусотни полнокорпусных чучел и абсолютно уверенные в успехе завтрашней охоты отправились спать. Наутро, заняв ямы-скрадки, приготовились к прилёту классической разведки и эпизодического подлёта небольших табунков, стаек, пар и одиночек. Вместо этого, после почти полного рассвета, заявилась сразу тысячная армада и, сделав пару облётов, не обращая внимания на нашу относительно жалкую стайку имитаторов, спокойно уселась в двухстах метрах от засады. Естественно, весь следующий подлёт она «впитывала» в себя.
Единственная радость, что с близкого расстояния можно было наблюдать в бинокль за поведением кормящихся птиц. И вот что удалось подглядеть. Во-первых, неожиданно выяснилось, что при подлёте свежих табунков основная кормящаяся стая молчит!? То есть подлетающая группа запрашивает разрешение на посадку, а сидящие это молча игнорируют. Лишь иногда, если в подошедшей стае более десятка голов, в воздух поднимаются несколько птиц и садятся вместе с вновь прибывшими. А как же тогда манки, в эффективности которых никакого сомнения нет? Или так ведёт себя только огромная стая? Ответа на этот вопрос я не получил.
Другой момент. Оторвавшиеся от основной стаи табунки иногда совершали облёты, но наших скрадков, замаскированных традиционным способом (как в прошлые годы), они явно боялись. На следующий день не помогли и применяемые для маскировки шары перекати-поля. Гуси явно сторонились не только скрадков и ям, но и мест, где они потенциально могли располагаться. Лишь срезанный в отдалении дёрн, закрывший брустверы ям, в сумерках дал несколько шансов на выстрел. А ведь всего несколько лет назад потенциально опасные места гусей не смущали. В этом году вопрос был решён кардинально и эффективно. Были закуплены пласты канадской искусственной зелёной травы, и маскировка с её помощью выдержала самую строгую проверку. Ничего не поделаешь – гусь умнеет.
То же можно сказать и по поводу электронных манков. За редким исключением гуси шарахаются от гомона «электронной стаи», и наша команда, к примеру, перешла на пусть дорогие, но очень эффективные механические (духовые) американские манки. В Америке, как известно, проводятся даже чемпионаты мира по манке гусей, и манки, выпускаемые одним из чемпионов, Шоном Менном, совсем не плохи. К тому же готовятся изменения в законе, где будет запрещён электронный манок, и лучше уже сейчас учиться работать в духовой. Это, кстати, более спортивно и благородно.
При появлении гусиной стаи в пределах видимости манить нужно громко всем участникам охоты, но как только гуси среагировали на манок и чучела, надо прекратить форсировать звук. При приближении косяка манить должен только один охотник, да и то тихо и редко. По одиночному гусю (по моим наблюдениям) вообще должен работать лишь один манщик.
Что касается качества обманок, то ушли в прошлое времена, когда можно было завернуть летящий табунок всего двумя десятками кое-как раскрашенных профилей. Требования к качеству чучел сегодня очень высоки. В сумерках могут сработать и профили, и «скорлупки», но с наступлением полного рассвета действенна только очень тщательно выполненная приманка. И хотя считается, что чем больше чучел гусей стоит на поле, тем лучше, всё же, думаю, предпочтительно отказаться от халтурных поделок и оставить лишь однотонно раскрашенные добротные чучела. Один блестящий на солнце профиль или покосившееся чучело могут загубить всю работу хорошо подобранной стаи.
В идеале, конечно, лучше всего использовать «живые» чучела, то есть тушки добытых гусей. Убитому гусю поджимают лапы и крылья так, чтобы поза была естественной, а под голову ставят вырезанную тут же или заготовленную заранее рогульку. Можно втыкать клюв птицы в землю, но лучше, если голова будет поднята.
Мой приятель – знаменитый английский охотник Филип Торрольд, во время охоты на голубей, очень тщательно сажая на рогульки тушки ранее добытых птиц, довольно пренебрежительно махнул в сторону полусотни пластиковых чучел. Мол, это всё чепуха по сравнению с «живыми» приманками. На гусиной охоте это не менее актуально.
Помню, на охоте на острове Рюген в поле перед моей засидкой находилось два десятка таких «живых» чучел, и когда я вставал для стрельбы, то птицы настолько были увлечены разглядыванием сидящих собратьев, что никак на меня не реагировали. В Тверской области мне удалось подманить на верный выстрел довольно большую стаю всего одним «живым» чучелом. Где же взять такие приманки? Я всегда стараюсь добыть хотя бы одну или несколько птиц (разумеется, там, где охота богатая) до полного рассвета, когда недостатки искусственных приманок скрыты сумерками. Как правило, достаётся «разведке». На вопрос, надо ли стрелять по ней, я всегда отвечаю однозначно – обязательно, и желательно положить её всю (двум прилично стреляющим охотникам забрать две-четыре передовые птицы вполне по силам). Во время охоты на кормовых полях гусиная разведка никак не влияет на результат охоты. Гуси обычно сидят на воде очень далеко от кормёжки и не видят, что происходит с головными птицами. Напротив, при охоте на перелётах, около воды, следует воздержаться от стрельбы передовых стай. Гуси видят обстрел авангарда и обязательно сменят трассу пролёта.
Кстати, в классическом наборе чучел и профилей, продающихся в магазинах, соотношение кормящихся и сторожевых гусей один к пяти в пользу кормящихся и отдыхающих. На мой взгляд, это не совсем верно. Дело в том, что при подлёте чужаков (я это наблюдал неоднократно) практически все особи поднимают голову и, следовательно, принимают очертания так называемых сторожевых. Кроме того, птицы с поднятыми головами более заметны и выглядят естественней. Что же касается плавающих чучел, то здесь гуси с поднятой головой явно предпочтительней. К сожалению, в моей плавающей поролоновой стае фабричного производства только один гусак имеет такую естественную форму.
Теперь о расстановке чучел. По классической американской схеме гусиные чучела ставятся подковой, в глубине которой устраиваются скрадки. Птицам как бы предоставляется открытое место для посадки, что очень выгодно для стрельбы с нескольких, рядом расположенных внутри подковы позиций. Но поскольку гуси в последние годы стали очень придирчиво относиться к качеству чучел и обмануть их становится всё труднее, чучела, на мой взгляд, рациональней ставить за засадой. То есть, прежде чем гуси распознают подвох, они попадают в сектор обстрела затаившихся перед имитаторами охотников. К тому же надо помнить, что американцы охотятся преимущественно на совершенно «тупую» Канадскую казарку и не очень осторожного белого гуся, поэтому к их опыту нужно относиться внимательно и критически. Серый гусь и, особенно, белолобый не в пример осторожней, а именно с ними приходится сталкиваться нашим охотникам,
Переходим к скрадкам. Все прошлые годы я использовал хорошо зарекомендовавшую себя яму-окоп на двоих. Охотники сидят лицом друг к другу так, что торчит только голова, и они могут наблюдать горизонт за спиной у каждого. Обзор получается на 360º, и всегда есть время подготовиться, заранее увидев подлёт. Однако такая яма достаточно объёмна, маскировать её трудно, и гуси, летящие даже на средней высоте, распознают засаду, ещё не войдя в зону стрельбы. К тому же два охотника часто мешают друг другу при стрельбе своими несогласованными действиями.
Сегодня, думаю, более целесообразно рыть два (можно больше, но не желательно) индивидуальных окопчика, которые и маскировать легче, и стрелку уютней. Только располагать их надо для удобства стрельбы «боевой» стороной по ветру, так как мы с вами знаем, что гуси заходят на посадку всегда против сильного ветра. При слабом ветре или в безветрие придётся смириться с неудобством стрельбы, но здесь ничего не попишешь при любом раскладе.
Рытьё ям-окопов актуально (в местах, где это разрешено) на зеленях, пахоте и других полностью открытых полях, где нет естественного подроста. В угодьях, где растёт трава, бурьян, редкий кустарник, осталась стерня с валками соломы и есть возможность соорудить скрадок, нужно, конечно, его использовать. Я бы рекомендовал вырыть ямку по колено, чтобы удобно было сидеть на краю, а остальную часть туловища охотника (охотников) прикрыть шалашиком из растущего вокруг материала. Но и это ещё не всё.
В недавнюю поездку на гусей в Калмыкию двое моих друзей взяли купленные импортные скрадки. Надо сказать, что к этой затее я отнёсся с недоверием. Напоминающие муравейники сооружения слишком явно выступали на равнинном рельефе. Стрелок располагается под запахнутыми створками, а раскрывать (откидывать) их должен только непосредственно перед выстрелом. К моему удивлению, гуси совершенно не боялись этих камуфлированных палаток. Скажу больше, когда один из стрелков, уверившись в своей безопасности, заранее открыл скрадок (распахнул створки), гуси шарахнулись, не долетев сотни метров. То есть они испугались, только увидев непосредственно стрелка. Так что у кого есть финансовая возможность купить, рекомендую. Однако предупреждаю сразу – стрелять из него не очень удобно. Стрелок, который полулежит, полусидит в кресле скрадка, не имеет возможности развернуться. Отсюда стрельба руками, со всеми вытекающими последствиями. К тому же створки скрадка сделаны из сетки, что, с одной стороны, удобно для наблюдения за налетающими птицами, а с другой – любое движение охотника фиксируется ими через сетку. Так что до максимального приближения гусей охотник должен сохранять неподвижность. В шалаше, построенном из плотного (не просвечивающегося) материала, стрелок может начать подготовку к выстрелу заранее, что значительно облегчает стрельбу.
Раз уж зашла речь о стрельбе, поговорим о ней. Дело в том, что все мы (охотники по перу) в той или иной степени начинали практиковаться в стрельбе по уткам. Должен заметить, что стрельба по летящим уткам – это самое простое, что может быть при стрельбе влёт. Проще только стрельба из-под собаки по коростелям и молодым петушкам из выводка, но там техника стрельбы совсем иная, и мы о ней говорить не будем. Что же происходит во время стрельбы по уткам? Замаскировавшийся охотник видит летящую на него на большой скорости птицу. Не давая ей подлететь достаточно близко, охотник встаёт из укрытия, вскидывает ружьё и целится. Несмотря на то, что утка замечает стрелка и старается уйти вверх и в сторону, её практически всегда выносит прямо на ствол, и охотник имеет возможность попасть в птицу в любом удобном для него месте. Причём это не зависит от техники стрельбы в данный момент. Можно брать любое опережение, выстрелить «на обгоне» или «навскидку». Происходит это потому, что при довольно плотном корпусе утка имеет относительно малый размах крыльев и не в силах резко изменить траекторию полёта. К тому же по глупости уходит вверх, подставляя бок и живот, а не делает так, как вальдшнеп, голубь, часто куропатка и тетеревиные, ныряя к земле, что очень усложняет поводку. Вследствие этого стрелять её достаточно просто.
Что же происходит на гусиной охоте с чучелами (о стрельбе на пролёте поговорим попозже)? Гуси, как мы знаем, заходят на чучела против ветра, и чем сильнее ветер, тем медленнее они летят. Особо надо отметить, что птицы, налетающие «на штык», планируют, практически не махая крыльями, и кажутся ближе, чем находятся на самом деле. И вот охотник видит, как ему кажется, входящих в зону стрельбы гусей, и, рассчитывая на то, что их как утку вынесет к нему инерцией, начинает открытую подготовку к выстрелу (демаскирует себя). Что же получается? Оказавшиеся на дистанции дальнего выстрела гуси, заметив охотника, ставят свои широкие, мощные (не в пример утиным) крылья под ветер, и их моментально отбрасывает на безопасное расстояние, ещё пару взмахов крыльями – и огромные птицы превращаются в точку. При групповой охоте такие вещи случаются чаще в силу нетерпеливости кого-либо из команды стрелков. Несдержанность и недисциплинированность одного оставляет без выстрела всех. Ещё и по этой причине я за индивидуальную охоту, где за ошибки каждый расплачивается сам.
Мой совет: напускайте подлетающих гусей как можно ближе. Другими словами, пока гуси движутся к вам, не проявляйте себя ни малейшим движением. При идеальной маскировке, птиц можно напустить на несколько метров или даже «посадить». Начать вскидку следует только после того, как увидите, что птицы встревожились. При близком налёте реально выбить из стаи несколько гусей. Мне иногда удавалось из полуавтомата взять с налёта пять птиц. Частенько под один выстрел попадала пара.
Несколько слов о дистанции стрельбы. Если вы ставите задачу взять гуся любой ценой, то можете использовать любую самую крупную дробь, вплоть до картечи. Но настоящее удовольствие вы получите только от сознательного, прицельного выстрела «в меру». В последние годы я использую в большинстве случаев дробь №3 (3,5 мм). Её диаметра и энергии вполне достаточно, чтобы свалить намертво любого самого крупного гусака до 30-35 метров. Ощипав же гуся, добытого на этой дистанции нулёвкой, я заметил, что тушка пробита практически насквозь (дробь прошла через грудь и застряла под кожей спины). Значит, для этой дроби можно накинуть ещё десяток метров, но не больше. Главная сложность в том, что мало кто не только умеет стрелять на большое расстояние, но и верно рассчитывать дистанцию.
На последнюю охоту мы взяли с собой бинокль-дальномер, с помощью которого ради интереса определяли дистанцию до летящих гусей. Любопытно, что до птиц, которые летели, как нам казалось, на пределе возможного выстрела крупной дробью, оказалось 135 метров. Вот так. А визуально выстрел казался возможным, и многие так стреляют.
Что касается стрельбы на перелётах, когда гуси идут с воды на кормёжку и наоборот, то здесь действуют несколько иные правила. Гусь, идущий на средней и дальней дистанции (на перелёте он редко летит низко), при признаках тревоги хоть и меняет траекторию полёта и набирает высоту, но делает это не так резко и явно. Поэтому здесь возможна длинная и плавная (мягкая) поводка. Но все равно лучше не проявлять себя, пока птицы не окажутся почти над головой стрелка. Тогда гусям не остаётся времени на маневр, и они предпочитают прямолинейный прорыв по прежней траектории, а это гораздо удобней для прицельной стрельбы, нежели выстрел по сломанной траектории. Скорость у летящих транзитом гусей максимально высокая, плюс (минус) ветер, так что поводка должна быть быстрой, а упреждение значительно больше, чем при стрельбе с поля. И не бойтесь больших опережений. Помните, 90% промахов происходит «по заду». Только следите, чтобы не было резкого выброса руками с последующей остановкой ружья. Даже при большой скорости полёта гуся средняя и дальняя дистанции выстрелов позволяют произвести поводку плавно и корпусом. Движением корпуса считается поводка верхней частью тела, так что выстрелить грамотно можно и сидя, а при известном навыке, даже лежа (поводка плечами). Если после, как вам кажется, верного упреждения гусь не падает, варьируйте опережение в сторону увеличения, а после удачного выстрела, старайтесь запомнить все свои действия и повторить их (на той же дистанции, конечно).
Не торопитесь сразу после выстрела бежать за сбитым гусём, сначала оглядитесь, нет ли свежего подлёта. Битый наповал никуда не денется, а подранок затаивается и начинает бежать только при приближении охотника. Вы же можете отпугнуть верный налёт следующей партии. В свободные минуты подстрел нужно собрать обязательно, так как лежащие в поле битые птицы будут отпугивать вновь налетающих. Достреливать подранка, особенно на воде, когда нет возможности подойти ближе, следует мелкой дробью по шее (вполне достаточно №5). Снаряд крупной дроби (№0) почти наверняка «обнесёт» корпус неподвижной птицы уже на 40-45 метрах.
Несколько слов о погоде. Не согласен с теми, кто говорит, что в дождь, сильный ветер, даже снег гусь летит ниже. Гуси при любом раскладе летят так, чтобы видеть землю, а землю им плохо видно только в туман. Да, да, лишь в туман, особенно густой, гуси беспорядочно, с перекличкой и низко болтаются по полю, и именно при этой погоде бывает самая добычливая охота. Во время остальных природных явлений, включая град, охотник только страдает без пользы.
Подводя итог, можно выделить основные слагаемые успешной охоты на гуся на кормовых полях. Первое, правильно выбранное место охоты, то есть поле, активно посещаемое птицами для дневной кормёжки. Второе, грамотно, в том числе территориально (по своему вкусу), устроенный скрадок и тщательнейшая его маскировка. Скрадок должен не только цветом и очертаниями сливаться с местностью, но и быть удобным для наблюдения и стрельбы в разные стороны. Третье, манки, подобранные под имитацию того гуся, на которого предстоит охотиться (предварительные наблюдения дают такую информацию). Дело в том, что чучела, раскрашенные, скажем, под серого гуся, с успехом манят белолобого, и наоборот. А вот привлечь белолобого криком серого вряд ли удастся (проверено годами). И последнее, добротное, прикладистое ружьё (для хладнокровного и уравновешенного стрелка лучше безукоризненно работающий полуавтомат) и свежие патроны. Патроны я бы посоветовал брать одного номера. В процессе охоты, меняя номера дроби, вы только запутаетесь и истреплете себе нервы. Если номер вашей дроби не соответствует в данный момент расстоянию до цели, то лучше вообще отказаться от выстрела. Ну, а уж если повезёт с туманом, который скроет все ваши упущения, стреляйте точнее – и будете с добычей.
Главное помнить, что гуси, планирующие (заходящие) на чучела, с каждой секундой приближаются к вам. Так что не торопитесь с выстрелом, поскольку, чем ближе цель, тем надёжнее её поражение. И ещё, если вы стреляете гусей дробью крупнее №1 (4 мм), значит неправильно на них охотитесь.
«Смит и Вессон русский» (ч. 2)
Май 2010 / А. Клишин, Ю. Яровенко, О. Шевченко / Арсенал
Револьвер по достоинству оценён в России, следуют новые контракты, револьвер меняется, начинается производство в Империи…«Смит и Вессон» русский прочно занимает своё место.
История продолжается
В 1873 г. при подписании второго контракта с компанией «Смит и Вессон» капитан Ординец, являвшийся российским представителем на заводе Смита и Вессона, предложил изменить внешний вид револьвера. При сохранении идентичной механики с первой моделью, у второй были изменены рамка и рукоять, добавлена шпора, ствол уменьшен до 7 дюймов, спица на курке увеличена для удобства взведения. Этот револьвер получил наименование второго образца.
Всего выпустили 70 000 таких «смит-вессонов», это был не единый контракт, а несколько, исполнявшихся последовательно. Кириллическая надпись на стволах первых двух контрактов (40 000 единиц) была идентична надписи на первом образце. Клеймо русского приемщика включало две буквы «КО» (Касаверий Ординец). Серийный номер – сквозной по обоим контрактам.
В 1873 году на международной выставке в Вене русская модель «Смит и Вессон» была удостоена Золотой медали.
В 1874 г. появился третий образец револьвера, после его принятия на вооружение в том же году, второй образец стал именоваться кавалерийским. Но заказы второго образца продолжались, было заключено ещё три контракта на его поставку (27 октября 1876 г., 27 января и 1 мая 1877 г.). По этим контрактам было заказано 30 000 «смит-вессонов» второго образца (по 10 000 на каждый контракт). Кроме кириллической маркировки на стволе, стал наноситься и серийный номер револьвера (после надписи о производителе и месте производства перед приемочным клеймом). Клейма приёмщиков ставились «КО» (Касаверий Ординец) и «НК» (Николай Кушакевич).
27 октября 1874 г. был подписан контракт на поставку 11 138 револьверов третьего образца. Отличия от второго были не столь существенные. Ствол был уменьшен до 6,5 дюймов, рамка оставлена практически без изменений, мушка прицела стала цельной со стволом, появилась защёлка стержня выбрасывателя, изменился вид винта барабанной задержки.
27 октября 1876 г., 27 января и 1 мая 1877 г. были заключены ещё три контракта на поставку по 10 000 револьверов каждый. Их серийные номера в каждом контракте были сквозными и не переходили из договора в договор. Всего выпустили 41 138 револьверов третей модели по русскому военному заказу. Клеймение револьвера было аналогично второму образцу.
После расторжения контракта с компанией «Смит и Вессон» российское правительство разместило заказ на производство третьего образца в Германии на заводе Людвига Лёве в Берлине. По американским источникам, в качестве военного приёмщика там находился капитан Кушакевич, но приёмочное клеймо содержит литеры «СО». По стилю исполнения основное клеймение соответствует более поздним третьим образцам, выпущенным в САСШ. Общее число сделанных в Германии револьверов порядка 90000 штук, их выпуск был начат после завершения американских договоров и продолжался до середины 1880-х годов.
Револьвер третьего образца в России называли «образец 1880 г.», хотя фактически он производился с 1874 г., и на самих револьверах, сделанных для Российской Империи за рубежом, присутствовало клеймо «обр. 1874». Скорее всего, это связано с приказом по военному ведомству №69 1880 г., в котором объявлялось о введении револьвера третьего образца для всех родов войск и судов флота. Этот приказ разрешал временно оставлять первый образец в кавалерийских и конноартиллерийских частях, второй – в жандармских частях и конвойных командах, а револьвер Галана – во флоте, заменяя их на третий образец по мере прихода в негодность. Что касается флота, то фактически «смит-вессоны» стали поступать на его вооружение с 1874 г., где они обращались совместно с револьвером системы Галана. Только в 1881 г. морское ведомство приняло решение о прекращение закупок револьверов системы Галана и о заказе «смит-вессонов» через военное министерство, причём связано это было с желанием иметь для удобства единообразный револьвер.
В 1886 г. производство третьего образца было налажено на Императорском тульском оружейном заводе, спустя 15 лет с момента принятия «Смит-Вессона» на вооружение и 12 лет с момента разработки третьего образца. Скорее всего, задержка была связана со сложностями, возникшими при организации массового производства, выгоднее было закупать револьверы за рубежом, нежели налаживать собственный выпуск в ущерб производству основного стрелкового оружия – 4,2-линейной винтовки образца 1871 г. Производство револьверов в Российской Империи продолжалось до 1897 г. В самом начале выпуска в 1886 г. было произведено 311 револьверов, в 1889 г. – уже 6226. Всего тульских «смит-вессонов» было изготовлено 31435. В некоторой оружейной литературе упоминается также о коммерческих выпусках револьверов «Смит и Вессон» малых калибров в Туле. Производство «смит-вессонов» на Императорском тульском оружейном заводе было прекращено в 1898 г.
Если говорить о модельном ряде русских «смит-вессонов», то надо упомянуть ещё один образец, это укороченный «Смит и Вессон» для полиции. Есть информация, что существовал выпуск таких револьверов, но найти их в частных и государственных собраниях не удалось. Эти револьверы, находящиеся в коллекциях, являются переделками из третьего образца. С началом первой мировой войны старые «смит-вессоны» всех образцов использовались для создания несколько неожиданного оружия. На основе рамы револьвера выпускались сигнальные пистолеты – «ракетницы».
Контракты с Российской Империей явились очень хорошей рекламой для компании «Смит и Вессон». Высокие боевые характеристики «русского револьвера» заставили обратить на него внимание других государств, его закупали Турция, Япония, Мексика, Австралия…
Интересно сложилась ситуация с револьверами для Турции под патрон кольцевого боя .44RF и для Японии под русский патрон. Сделанные на одном оружейном заводе в Америке, они встретились со своими русскими прототипами на поле боя. Турецкие – во время русско-турецкой войны (1877 – 1878 гг.), японские – на фронтах русско-японской (1904 – 1905 гг.).
По-видимому, поставка «смит-вессонов» турецкой армии в канун и разгар русско-турецкой войны и решила судьбу контракта с Российской Империей.
Под названием «русская» известна ещё одна модель компании «Смита и Вессон». Это «бэби рашн». Несмотря на название, к России она никакого отношения не имеет. Выпускался этот револьвер под патрон .38S&W c 1876 по 1877 гг. Всего было сделано 25548 таких револьверов. В американской литературе объясняется название «бэби рашн» сходством этой модель с внешними формами русских «смит-вессонов», только в уменьшенном виде и принципом экстракции стреляных гильз. Это название никогда не было официальным и использовалось в качестве жаргона в среде коллекционеров. Мы можем отметить, что эта модель не имеет на самом деле никакого внешнего сходства с русским заказом, но похожа на ряд коммерческих моделей под патрон .44 «рашн».
Устройство 4,2-линейного револьвера системы «Смит – Вессон»
Покажем устройство револьвера на примере третьего образца (1874/80 гг.). Он весит 2 2/3 фунта и имеет длину ствола 6,6 дюйма. Системы второго (1872 г.) и третьего образцов сходны между собой и отличаются длиною ствола, весом и незначительными изменениями в деталях. Первый образец (1871 г.), помимо перечисленных отличий, имеет иную рамку, рукоять и спусковую скобу. Длина ствола третьего образца – 6,6 дюймов, второго – 7 дюймов, первого – 8.
Главные части револьвера: ствол; барабан с шестью каморами; рамка, составляющая одно целое с рукоятью; рамка соединяется со стволом в двух местах; под стволом – посредством шарнира и над стволом – застёжки. Канал ствола имеет 5 нарезов, вьющихся слева направо и делающих по длине ствола около 1/3 оборота.
Когда курок стоит на предохранительном взводе, шептало крючка расположено выше, чем при спущенном курке, вследствие чего зубец опущен и не мешает барабану вращаться. При боевом взводе шептало жёстко фиксирует положение барабана к стволу.
Заряжание револьвера. Для заряжания надо взвести курок на предохранительный взвод, приподнять застёжку и, расцепив рамку, раскрыть револьвер (при этом, если в каморах были пустые гильзы, то они сразу выбрасываются выбрасывателем), наполнить каморы барабана патронами, закрыть револьвер и застегнуть застёжку.
Патрон. Патрон револьверный состоит из цельной латунной гильзы с капсюлем, заряда весом 1/3 зол. (1,42 г) бурого ружейного пороха, свинцовой пули длиной 1 1/2 калибра и весом 3 1/2 золотника (14,9 г). Начальная скорость пули около 650 футов/с (198 м/с). Вес патрона – 5 золотников (21,33 г).
Cкорость стрельбы из револьвера: при заряженном барабане первые 6 выстрелов производятся за 10 с; при последующих заряжаниях 24 выстрела производят за 2 мин.
По поводу точности стрельбы из русского «Смит-Вессона» отмечалось, что «дельный стрелок» может поразить из него на 100 шагов человека, а на 200 шагов лошадь. В те времена считалось, что номинальные дистанции револьверного огня 15-25-40 шагов, при этом угол возвышения ствола при прямом прицеливании соответствовал большим дальностям. Для стрельбы на близкие дистанции требовалось повышать мушку, для этого было предложено специальное приспособление, повышающее высоту мушки на 1/10 английского дюйма. Кстати, в процессе использования револьверов от трения мушка уменьшалась по высоте и допускался износ не более 1/3 от первоначальной высоты.
В процессе эксплуатации были обобщены случаи использования револьвера, в том числе и прицельных ночных стрельб. Существовала техника его использования при стрельбе навскидку, в сложных условиях. Револьвер в умелых руках показывал себя очень хорошо.
Что касается его долговечности, то в качестве примера можно привести воспоминания русского офицера
В. Гончарова, который в 1876 г. приобрёл револьвер третьего образца и пользовался им на всём протяжении русско-турецкой войны, где треть ночей была проведена на открытом воздухе. С 1878 по 1886 гг. револьвер постоянно был в летних лагерях и походных условиях, осенью и зимой в любую погоду использовался на охотах и, по словам хозяина, «находился в самой неблагоприятной обстановке». К 1886 г. револьвер сделал значительно больше 4000 выстрелов и ни разу не был в оружейной мастерской, не имел даже мелкого ремонта. В 1886 г. револьвер был тщательно осмотрен и отстрелян вместе с револьверами, которые не были в употреблении. Из неисправностей обнаружили надтреснутость барабанной задержки, которая была заменена. Точность револьвера соответствовала новым экземплярам. В. Гончаров высказал мнение, что столь хорошее состояние револьвера связано с его американским происхождением, револьверы же, сделанные в Германии, по качеству хуже. Любопытно, что тот же В. Гончаров, будучи охотником, утверждал, что на расстоянии до 50-70 шагов револьверная пуля «Смита и Вессона» наносит более тяжёлые раны, чем из винтовки «Бердан» №2, и ему приходилось успешно охотиться со своим револьвером на кабанов.
В процессе использования российской армией у «смит-вессонов» был отмечен практически единственный недостаток – большой вес. Современники, по роду службы имевшие этот револьвер, отмечали неудобство носки. Согласно приказу №290 по военному ведомству от 1883 г., «смит-вессоны» носились в кобуре на лакированном поясном ремне шириною 9/16 вершка, поверх этого ремня надевался шарф. Офицеры старались не носить револьвер в кобуре даже в караулах и на манёврах, либо вкладывать в штатные кобуры револьверы других систем, более лёгкие. Лишь на единственное мероприятие приходилось иметь штатный револьвер обязательно, речь идёт о смотровых стрельбах. На них офицерам приходилось ходить с револьвером в кобуре по несколько часов, при этом поясной ремень выскакивал из-под шарфа в месте подвеса кобуры, если ремень перетянуть для лучшей фиксации, то он начинал резать поясницу. Анализируя эту ситуацию, мы видим банальное нежелание сделать лучшую систему крепления кобуры револьвера, к примеру, с применением плечевого ремня или широкого поясного ремня. Нижние чины имели более широкий поясной ремень, до 1883 г. и у офицеров ремень был шире. Иных нареканий на револьвер не было, о том, что нижним чинам приходилось страдать из-за его тяжести, упоминаний нет.
В 1891 г. с принятием винтовки уменьшенного калибра в офицерской среде начали появляться пожелания иметь и новый револьвер. Офицеры хотели получить лёгкий револьвер тройного действия (так в те времена называлась системы с двумя типами взведения: ручным и самовзводом), чтобы не взводить пальцем курок каждый раз после выстрела. Отмечалось, что в бою пользоваться револьвером приходится только в самых исключительных случаях: на дальние расстояние используются винтовки, а в ближнем бою предпочтительней шашка или та же винтовка. Из-за этого, по мнению ряда представителей офицерской среды, можно пожертвовать некоторыми боевыми качествами «Смита и Вессона», лишь бы новый револьвер стал легче.
«Смит-вессоны» оставались востребованы и после принятия на вооружение револьвера системы «Наган». По легендам, «смит-вессоны» называют любимым оружием эсеров-боевиков и полиции. С началом первой мировой войны старые револьверы со складов вновь вернулись в строй. После Гражданской войны этих револьверов осталось очень мало, в дальнейшем сохранившиеся револьверы использовались в ВОХРе. Что знаменательно, практически все револьверы прослужили России до их полного износа.
В 1882 г. цена «Смита и Вессона» при заказе в Германии у Людвига Лёве составляла примерно 13 рублей за штуку, для сравнения морской револьвер системы Галана производства Гольтякова в Туле был почти в 2 раза дороже (23 рубля). Такая низкая стоимость револьвера объясняется массовостью заказа, настоящие американские «смит-вессоны» 44-го калибра на коммерческом рынке стоили примерно в три раза дороже, но…их аналоги, сделанные в Бельгии, продавались за те же 13 рублей. Часть армейских «смит-вессонов», заменённых на «наганы», попала в начале XX века в коммерческую продажу; они стоили 18 рублей. Так было тогда… Сейчас в России на антикварном рынке стоимость этих револьверов возросла до пиковых значений и, несмотря на кризис, продолжает расти. Пожалуй, коллекционный спрос на них, не подчиняясь никаким законам, идет вверх с каждым днём. В Москве можно купить «русский Смит и Вессон» по цене от 120 тысяч за самую распространённую модель и до одного миллиона рублей – за редкую. Спрос существенно опережает предложение, залёживаются только грубые подделки.
Осторожно подделки. «Русские Смиты и Вессоны» были достаточно популярны в мире, существовал и выпуск подделок под них, как бы сказали сейчас «контрафактной продукции». Стремились подделать и надпись на русском языке. Сегодня подделки начинают появляться вновь… К сожалению, из-за высокой цены на антикварном рынке появляется все больше и больше таких подделок. В их основе, как правило, револьверы коммерческих выпусков, с которых удалена американская надпись и нанесена кириллическая. После такой операции стоимость револьвера повышается во много раз. И, к сожалению, даже в столичных антикварных магазинах можно нарваться на подделку, будьте бдительны.
Евгений Глаголев – создатель пулемёта ГШГ
Май 2010 / Д. Ширяев / Великие оружейники
Тула, за которой издавна закрепилось звание «кузницы оружия», прославлена и именами многих выдающихся оружейных конструкторов. К сожалению, далеко не все они широко известны. Данный пробел я попытался восполнить рассказом об одном из них – Евгении Глаголеве (16.05.1929 – 28.11.2007), создателе многоствольного пулемёта ГШГ-7,62. Это оружие, предназначенное для вооружения боевых вертолётов, уже более 30 лет несёт службу в войсках.
Если бы для стрелкового оружия проводилась «Формула-1», то, следуя логике вещей, выступать в ней пришлось высокотемпным авиационным пулемётам. Именно подобный вид автоматического оружия работает на пределе технических возможностей, поскольку должен сочетать в себе максимальную скорострельность, минимальный вес и способность действовать в экстремальных температурных условиях. Реализовать столь несовместимые требования можно лишь в схеме многоствольного оружия (принцип Гатлинга) c вращающимся блоком стволов. Создание такого технически сложного оружия не под силу обычным оружейным фирмам – на это способны лишь КБ, обладающие высочайшим научно-техническим потенциалом, развитой экспериментально-производственной базой и квалифицированным персоналом из исследователей, конструкторов, технологов и испытателей. В силу этих причин в гонках «оружейной Формулы-1» приняли участие лишь две страны: СССР и CША. Американский шестиствольный пулемёт «Миниган» компании «Дженерал электрик» был, собственно, уменьшенным вариантом 20-мм пушки M61 «Вулкан» под патрон 7,62 х 51 мм и использовал точно такой же принцип работы автоматики – внешний источник энергии (электромотор). Несмотря на существенный недостаток – значительный вес внешнеприводного оружия, пулемёт стал несомненной удачей американских конструкторов и был принят на вооружение вертолётов и вооружённых транспортных самолётов. «Миниган» хорошо зарекомендовал себя во Вьетнаме, а благодаря уникальной скорострельности (6000 выстрелов в минуту) и необычному виду заработал репутацию «футуристического» оружия и стал неизменным героем американских фантастических боевиков («Кинг-Конг», «Терминатор», «Хищник») и многочисленных компьютерных игр.
В силу тотальной засекреченности в советские времена отечественному «Минигану» – пулемёту ГШГ-7,62, не суждено было стать столь известным. Тем не менее этот образец заслуживает внимания благодаря применению совершенно необычного принципа устройства – гибридной автоматики, использующей сочетание газоотводного двигателя и электрического привода. Данный принцип не использовался ранее ни в одном оружии и позволил создать пулемёт, сочетающий в себе преимущества оружия с отводом газов (малый вес) и внешним приводом (высокая надёжность). Кстати, попытка «Дженерал электрик» в 1964 году создать газоотводный вариант «Минигана» под обозначением XM133 потерпела полное фиаско, и американцы позже не предпринимали попыток продолжать работы в данном направлении.
Обычная аббревиатура автоматического оружия, разработанного в КБП в 1960 – 1980 годы, складывалась из начальных букв выдающихся тульских конструкторов В. П. Грязева и А. Г. Шипунова. Однако авиационный пулемёт стал исключением: к фирменному обозначению «ГШ» добавилась ещё и буква «Г» – Глаголев, указывающая на особый вклад и особые заслуги в создании данного оружия. Впрочем, под своим официальным названием ГШГ-7,62 стал известен чуть более десятилетия назад, до того часто фигурируя под безымянным индексом «изделие 9-А-662» или фирменным обозначением ТКБ-621.
Евгений Борисович Глаголев родился 16 мая 1929 года в Туле. Детство и молодые годы его прошли в тульском районе, именовавшемся Заречье, недалеко от тульского оружейного завода. Жил он в небольшом деревянном доме с садиком на улице c оружейным именем Штыковая. В 1947 году Евгений закончил среднюю школу № 53 и поступил в Тульский механический институт. Выбор специальности для коренного туляка был совершенно логичен – Евгений Глаголев избрал профессию оружейника и стал студентом группы ОП-113 (оружейно-пулемётный факультет, первый курс, первый семестр, третья группа). Впоследствии служба режима хватилась – с целью обеспечения секретности факультет стал называться машиностроительный, а аббревиатуру ОП сменили на АО (автоматическое оружие). В период пребывания Евгения в вузе там учились многие неординарные личности, получившие впоследствии широкую известность. К ним относился, например, Игорь Стечкин. Правда, когда Евгений Глаголев сдавал вступительные экзамены, Стечкин уже завершал обучение и для дипломной работы самостоятельно в мастерской института готовил пистолет собственной конструкции. Двумя годами старше учился в будущем непревзойдённый конструктор автоматических пушек Василий Грязев. Старше Грязева на курс был будущий академик и с 1962 года начальник тульского КБП Аркадий Шипунов. На следующий год после Евгения на оружейный факультет поступила Лидия Булавская – будущий ведущий разработчик 5,45-мм автоматного патрона.
В те годы на студенческой скамье рядом со вчерашними школьниками оказалось и немало фронтовиков. Часто выделялись они выцветшими гимнастёрками и поношенными френчами. Среди них были кто однорукий, кто одноногий, а у кого и раны ещё не совсем зажили. Пробелы в знаниях, конечно, были колоссальные, но выручало тогда довольно толерантное отношение к фронтовикам – проходили они вне конкурса. Достаточно было сдать на тройку, и поступление со стипендией было обеспечено. Одним из таких студентов-фронтовиков и был автор этих строк, прибывший в Тулу летом 1947 года после демобилизации из Войска Польского, чтобы осуществить свою мечту – получить специальность оружейника. Так я оказался в одной группе с Евгением Глаголевым, ставшим впоследствии создателем уникального пулемёта.
Из всей нашей группы в 13 человек только двое – я и Владимир Жариков, проживали в общежитии в четырёхкоечной комнате, остальные были городскими. Жизнь в смысле пропитания была довольно скудной – за все годы нашей с Владимиром учёбы мы ни разу не купили сливочного масла, его нам с лихвой заменял маргарин. На еду в месяц мы не должны были тратить более 300 рублей. С нетерпением утром в очереди ожидали прибытия хлеборезки, и по карточкам нам отрезали положенную пайку чёрного хлеба. В общежитии была общая кухня, где всегда из титана можно было налить кипятку. Иногда я варил себе капусту, воду сливал, капусту солил, посыпал сухарями и с аппетитом съедал. Запивал я это кипятком с куском хлеба, круто посыпанным солью. Посудой служила пол-литровая стеклянная банка от кабачковых консервов: пара таких баночек кипятка – и чувство голода притуплялось. Позже научился жарить картошку. Но такое существование нисколько меня не тяготило, в памяти были ещё свежи гораздо большие лишения военных лет.
Поначалу нелёгкой для меня была разлука с родной Украиной и родительским домом, да и учёба давалась с трудом. Особенно тяжело доходила до меня наука, крайне необходимая для инженеров-конструкторов, начертательная геометрия или «начерталка» на студенческом жаргоне. Но потом я подрядился работать лаборантом на кафедре баллистики, выбился в отличники, стал именным стипендиатом, получал неплохие, по студенческой мерке, деньги, и жизненные условия поправились.
Евгений Глаголев был не просто моим одногруппником, за время учёбы мы подружились, и эта дружба скрашивала тяготы послевоенной жизни. Я частенько у него бывал, и его матушка – Татьяна Петровна, радушно меня встречала.
Лекции по фундаментальным наукам, таким как высшая математика, теоретическая механика, термодинамика, читались в большой аудитории, где собирались все четыре группы факультета. Евгений чаще всего усаживался рядом с Валентиной Беловой из четвёртой группы. Пара оказалась устойчивой на всю жизнь, и это был не единичный случай.
Талант Евгения как оружейного конструктора начал проявляться уже при выполнении нами различных заданий по курсу расчёта и проектирования автоматического оружия. Однако из-за лишней скромности при распределении после окончания института в 1952 году он не стал добиваться направления на одно из тульских оружейных предприятий и был направлен в Златоуст на машиностроительный завод. Вначале работал мастером цеха, но вскоре был переведён на должность конструктора в отдел Главного механика. Тематика отдела была далека от оружейной, но конструкторская жилка Евгения брала своё, и уже в 1955 году он получил первое авторское свидетельство за изобретение способа гибки и обкатки велосипедного колеса на горизонтально-фрезерном станке. Вскоре получил и второе авторское свидетельство за усовершенствование двухшпиндельного горизонтально-фрезерного автомата. С 1954 года Евгений Глаголев работал уже в должности начальника КБ автоматизации.
Практика показала, что коренные туляки – выпускники тульского института, плохо уживаются на чужбине и в конце концов возвращаются в родные пенаты. Проработав в Златоусте без малого четыре года, Евгений также вернулся в Тулу, где устроился на завод «Красный Октябрь» в технический отдел на должность инженера-конструктора. Там у него появилось своеобразное «хобби» – он увлёкся конструированием дверных замков, на чём заработал следующие два авторских свидетельства. Дверной замок, повышенной секретности, был внедрён и получил широкое распространение. Довольно быстро Евгений вырос до главного конструктора завода.
Я переписывался с ним в период его работы в Златоусте и встречался после его возвращения в Тулу. В откровенной беседе Евгений высказывал сожаление, что у него не сложилась карьера оружейника и его не радует теперешнее довольно высокое положение на заводе, не имеющем отношения к оборонной промышленности. Разговор этот происходил в начале 1966 года.
По работе мне тогда приходилось бывать в Тульском КБП и встречаться с его руководителями Аркадием Шипуновым и Василием Грязевым. Я рассказал им о Глаголеве и попросил для него аудиенции. Как позднее мне говорил Евгений, при личном свидании Шипунов согласился принять его на должность ведущего инженера, но прямо сказал, что сразу не сможет назначить такой оклад, который он получает на должности главного конструктора завода. На что Евгений ответил, что вполне с этим согласен, да и супруга Валентина поддерживает, она тоже дипломированный оружейный инженер.
Так с 1966 года Евгений Глаголев продолжил свою конструкторскую деятельность в Тульском конструкторском бюро, но уже как конструктор стрелкового оружия. Работал он под пристальным вниманием Шипунова и Грязева в отделе 92, начальником которого был Павел Андреевич Фадеев. Основной его работой была отработка двуствольной авиапушки АО-9 (будущей ГШ-23). Это была третья по счёту разработка Василия Грязева. Первой стала опытная кривошипно-шатунная пушка под патрон 30-мм пушки Нудельмана-Рихтера НР-30, вторым образцом – её вариант под 23-мм патрон пушки ВЯ (ТКБ-513.). Лично вычертив все рабочие чертежи пушки АО-9, Грязев передал её для изготовления и отработки Фадееву, а сам занялся шестиствольными ультраскорострельными пушками. Позже Павел Андреевич был удостоен Государственной премии за участие в создании одной из таких авиапушек.
Таким образом, Евгений Глаголев оказался в компании оружейных конструкторов и производственников высочайшего класса. В отделе Фадеева Глаголев руководил группой по разработке 7,62-мм и 12,7-мм скорострельных авиационных пулемётов. Начальник КБП А.Г. Шипунов прекрасно разбирался в людях и в Глаголеве видел весьма перспективного конструктора.
В середине 60-х годов прошлого столетия единственным образцом стрелкового вооружения отечественных вертолётов был пулемёт А-12,7 конструкции Н.М.Афанасьева. Но в связи с тем, что боевые характеристики этого пулемёта для винтокрылых машин были недостаточными, постановлением Совета Министров СССР от 28 декабря 1968 года №1044-381 тульским оружейникам было поручено создание более мощного вертолётного автоматического стрелкового оружия.
Первый опытный образец такого оружия появился в 1969 году. Это был четырёхствольный пулемёт ТКБ-063 конструкции инженеров ЦКИБ СОО Якушева и Борзова. Пулемёту был присвоен производственный индекс тульского КБ ТКБ 063. В несекретной переписке он именовался индексом ГРАУ 9-А-62. На вооружение пулемёт был поставлен лишь через восемь лет под именем ЯкБ-12,7.
Дальнейшее развитие вертолётных пулемётов калибров 7,62-мм и 12,7-мм было поручено отделу П.А. Фадеева. Евгений Глаголев был назначен начальником сектора и главным конструктором проекта по разработке вертолётного варианта скорострельного 7,62-мм пулемёта.
По тактико-техническим требованиям (ТТТ) заказчика, надо было создать оружие шквального огня под штатный винтовочный патрон 7,62 x 54R. В ходе Великой Отечественной войны под такой патрон был распространён пулемёёт ШКАС (Шпитальный, Комарицкий, авиационный скорострельный, образца 1932 года), имевший темп стрельбы 1800 выстрелов в минуту. Тогда это был рекорд, но столь выдающийся показатель был достигнут дорогой ценой – усложнением и нетехнологичностью конструкции, недостаточной надёжностью и необходимостью применения специального патрона. Да и с точки зрения современной науки проектирования автоматического оружия пулемёт ШКАС не может считаться удачной конструкцией. Популярная же после войны легенда о том, что Гитлер приказал выставить пулемёт ШКАС в рейхсканцелярии в назидание своим оружейникам, была, скорее всего, запущена самим Б.Г. Шпитальным. КБ Шпитального после создания ШКАСа стало часто проигрывать своим конкурентам – ОКБ-16 А.Э. Нудельмана и Тульскому конструкторскому бюро ЦКБ-14. Шпитальный, бывший одним из любимцев Сталина, болезненно реагировал на эти поражения, то затевая склоки, то пускаясь в технический авантюризм. После конфликта Шпитального в 1953 году с министром Д.Ф. Устиновым его московское ОКБ-15 было буквально за один день полностью расформировано.
До войны в Коврове конструктором Юрченко был создан пулемёт в два раза более скорострельный и существенно проще, чем ШКАС. Существует мнение, что этот пулемёт не был принят стараниями Шпитального, который был вхож к Сталину. Во всяком случае, в отечественной оружейной литературе не найти ни слова о пулемёте Юрченко и о нём самом, неизвестны даже его инициалы. Однако пулемёт сохранился, и в самом начале своей деятельности на поприще создания вертолётного пулемёта Евгений Глаголев решил проверить его на работоспособность. Действительно, темп стрельбы доходил чуть ли не до четырёх тысяч выстрелов в минуту, однако сложность поставленного перед Глаголевым и его сектором задания состояла в необходимости наряду с высокой скорострельностью обеспечить возможность интенсивного отстрела из пулемёта большого боекомплекта. А этого от одноствольного оружия ожидать было нельзя, поэтому для создаваемого пулемёта, после ряда исследований, была принята схема с вращающимся блоком стволов.
К пулемёту, предназначенному для вооружения вертолёта, предъявлялись очень жёсткие ограничения по весу и габаритам, поэтому заимствование в чистом виде основных технических решений от известных 23- и 30-мм шестиствольных пушек не представлялось возможным. Так количество стволов в блоке было уменьшено до четырёх. Изобретённая Глаголевым схема возбуждения автоматики пулемёта позволила отказаться от использования специальных устройств для предварительного разгона блока стволов, например пневматических или пиротехнических, которые к тому же плохо вписывались в конструкцию малогабаритного оружия. Была также проработана схема регулирования мощности двигателя автоматики (а соответственно и темпа стрельбы) для рационального расходования боезапаса в зависимости от решаемой боевой задачи. Глаголев применил более простую конструкцию затвора без боевой личинки с запиранием качающимся клином и размещением в затворе подпружиненного ударника. Были упрощены кривошипно-шатунное устройство вращения блока стволов и крепление стволов в центральной звезде.
Много усилий и времени было затрачено на конструкторскую доводку нового оружия: здесь и оптимизация профиля копира досылающего устройства, и согласование времён включения электромагнита стопора и электродвигателя, и отработка живучести боевых пружин и, особенно, узла газоотводного двигателя, где от разгара газоотводных отверстий не спасали даже такие безотказные в прошлом меры, как применение вкладышей из тугоплавких материалов (тантал, молибден, ниобий). Для быстрого разгона автоматики в начале очереди пришлось применить дополнительные (стартовые) газоотводные отверстия, в стволах автоматически перекрывавшиеся поршнем двигателя на установившемся режиме работы.
Ещё одна проблема, потребовавшая от Евгения самого пристального внимания, была связана с обеспечением надёжного начального страгивания блока стволов в условиях обледенения, когда весь пулемёт внешне выглядел как единая глыба льда.
В конечном итоге пулемёт Глаголева прошёл государственные лётные испытания и под индексом ГШГ-7,62 в 1979 году был принят на вооружение вертолётов.
Первоначально пулемёт ГШГ применялся исключительно как подвесное вооружение в составе вертолётных универсальных гондол ГУВ-8700 индекса 9-А-669. Один такой контейнер с двумя 7,62-мм и одним 12,7-мм пулемётами в заряженном состоянии весил 452 кг, его длина составляла 3000 м, максимальный диаметр – 480 мм. Боекомплект – 1800 патронов на каждый пулемёт. Стрельбу из контейнера осуществлял пилот с помощью коллиматорного прицела АСП-17В. Позже пулемёт ГШГ стал устанавливаться в качестве встроенного вооружения на транспортно-ударном вертолёте морской пехоты Ка-29. На нём ГШГ смонтирован на подвижной установке в носовой правой части фюзеляжа. Угол вертикального обстрела установки лежит в пределах от 0 до 31 градуса, углы горизонтального обстрела – 28 градусов влево и 30 градусов вправо. В походном положении пулемёт закрывается специальным щитком-обтекателем. Огонь из него ведёт штурман-оператор, используя прицел АСП-17ВК. Боекомплект пулемёта, как и в ГУВе – 1800 патронов. Благодаря высокой живучести ствола (около 40000 выстрелов) из ГШГ по сравнению с ЯкБ можно было вести более продолжительный огонь: максимальное число выстрелов в очереди достигало 1000 выстрелов, однако после этого требовалось длительное охлаждение оружия.
В отличие от ЯкБ, пулемёт ГШГ не имел претензий по низкой живучести и безотказности – сказалось применение оригинальной гибридной схемы автоматики с поддержкой электромотором, обеспечивающей работоспособность оружия в самых суровых условиях эксплуатации.
Коллеги Глаголева отмечают, что Евгений Борисович был человеком творческим. За исключением Грязева или Шипунова, в его творческий процесс мало кто вмешивался, не принимал этот конструктор внешнего давления. Он постоянно загорался новыми идеями. Его конструкторская мысль никогда не стояла на месте. Когда в отделении 9, куда входил и отдел Фадеева, резко уменьшился объём оборонных заказов, оно перешло на разработку швейных машин, и Евгений Борисович работал над швейной машинкой собственной конструкции. Он изобрёл новый вид шва, на что получил очередное авторское свидетельство.
Всего, работая в КБП, Глаголев получил 32 авторских свидетельства на изобретения, 13 из которых внедрены в народное хозяйство. Кроме этого, он награждён: орденами «Октябрьской революции», «Знак почёта», медалью «За доблестный труд», он стал лауреатом премии им. С.И.Мосина. Ему было присвоено звание «Лучший конструктор Миноборонпрома».
На пенсию Глаголев ушёл на удивление рано – в 63 года. Обычно оружейные конструкторы такого уровня и столь успешные в подобные годы от дел не отходят. О причине раннего прекращения оружейной деятельности я спросил его супругу – Валентину. Она ответила, что Евгений решил дома заняться разработкой двигателя внешнего сгорания. Двигатель этот стоял у него на столе, но до стабильной его работы дело не дошло.
Евгения Борисовича не стало 28 ноября 2007 года, однако даже после его кончины ни одно крупное издание не написало о создателе русского «Минигана» ни строчки. Тем не менее на Западе к разработке Глаголева проявили значительный интерес. Доставшиеся бундесверу в наследство от ННА ГДР после объединения Германии пулемёты ГШГ-7,62 подверглись тщательному изучению специалистами НАТО, которые особо отметили оригинальную систему автоматики и дали высокую оценку техническому уровню пулемёта. В этой связи обидно, что российская оружейная пресса, уделяя в последние годы много внимания множеству «великих» изобретателей малоизвестного и опытного оружия, которое не нашло себе применения и лежит сегодня на полках запасников музеев, обходила вниманием автора серийного и принятого на вооружение пулемёта. Надеюсь, «МастерРужьё» первым исправит эту досадную ошибку и расскажет читателям о талантливом тульском изобретателе и конструкторе, о моем друге Евгении Глаголеве.
Автор статьи благодарит за содействие в подготовке рукописи, предоставленные материалы и фотографии спецкорра журнала «МастерРужьё» Илью Шайдурова, а также главного специалиста отдела по связям с общественностью ОАО «Златмаш» Максима Письменного.
